– О боги! Это вправду ты, Элия? – воскликнула Альбия, приподнимаясь. – Но что ты здесь делаешь? Тебя прислала Великая дева?
– Что я здесь делаю? – переспросила Элия и при свете факела, который она держала в руке, заглянула узнице в лицо.
Та, дрожа всем телом, тоже смотрела на неё расширившимися зрачками.
– Что с тобой? У тебя лихорадка? – испугалась Элия, в неверном свете пляшущего пламени разглядев лицо подруги, показавшееся ей белее алебастра, – лицо, мало похожее на прежнее.
Черты этого лица сохранили свою былую красоту, но, изглоданное болезнью, оно теперь напоминало маску. Линия носа стала резче; глаза, неестественно блестящие, запали; чёрные пряди прилипли ко лбу; губы утратили прелестную нежность и цвет шиповника, стали бескровными и сухими.
– Твоим пыткам пора кончиться! – решительно заявила Элия, опускаясь на колени возле подруги и касаясь её горячих исхудалых рук. – Я сожалею, что так долго ничего не могла сделать для тебя, милая моя Альбия!
– Ты и сейчас ничего не можешь, – с тихой грустью отозвалась Альбия. – Я больна, Элия. Здесь ли, в этой темнице, или в доме весталок, если меня всё же освободят, я скоро умру. У меня больше нет сил сопротивляться той участи, которая меня ждёт... Единственное моё желание, о котором я молю богов: перед смертью увидеть Марка, чтобы мы могли проститься...
– Послушай, Альбия, – снова заговорила Элия; в её тихом голосе звучали нетерпение и беспокойство, – у нас очень мало времени. Может быть, нам больше никогда не представится случай говорить друг с другом, может быть, это наша последняя встреча. Я хочу, чтобы ты знала и помнила, что я искренне любила тебя. Ты была дорога и близка мне как родная сестра. Но, хотя меня восхищает твоя стойкость, твоя верность своим чувствам и убеждениям, я никогда не решилась бы сделать то, к чему ты так стремишься. Ты не ставишь себе в вину то, за что тебя все осуждают; ты жертвуешь своей добродетелью ради любви к мужчине – это пугает меня. Сейчас я открою перед тобой дверь, и ты, если захочешь, навсегда покинешь и эту темницу, и храм, и, наверное, Рим. Но прежде хорошо подумай, готова ли ты выйти отсюда в мир, который долгие годы был закрыт для тебя, готова ли к преследованиям и испытаниям, которые тебя там ожидают?
– Если ты скажешь, что за этой дверью меня ждёт Марк, я тотчас уйду с ним, – не задумываясь ответила Альбия. – Тот мир, о котором ты говоришь, меня не пугает, и, какие бы испытания не выпали в будущем на мою долю, они будут не страшнее тех, какие я уже перенесла. С Марком я ничего не боюсь, но, если мне всё же суждено скоро умереть, я уйду из этого мира свободная и счастливая...
