— Грознич, ты мне нужен, — строгим взглядом Весс отправила прочь Шепса, и только он со мной попрощался, тоже была такова, на меня посмотрев едва ли.
— Давай-ка глянем, как ты, — Венециан ступил ещё ближе.
Осмотр, как и думала, подтвердил, что я жива-здорова, и что никакой силы проклятых у меня не открылось.
Шайх хмурил брови, жевал губу. Лекарь чесал затылок… в итоге меня просто отпустили, так и не найдя причины оставлять на больничной койке.
За ужином столовая гудела от болтовни адептов. Они точно рой пчёл.
Говорили о разном и все дружно: кто о прошедшем испытании, а нешуточные страсти продолжали кипеть, а кто-то о новой зверюшке Войра.
Адепты делились впечатлениями, и на меня если и обращали внимание — то бегло, малозаинтересованно.
Мне это было на руку. Я спокойно поела, послушала последние новости-сплетни. А сплетни были уже размером со слона.
И потом увидела оборотня.
Это было… как-то неожиданно и волнительно. В принципе, как всегда — уж не знаю, почему я на него так реагировала.
В этот раз он был не один... со своей дикаркой. Хотя девушка уже совершенно не походила на то дикое создание у дерева, каким её запомнила.
Чистая, причёсанная, не рычащая.
Красивая...
Да какое там — она потрясающе красивая! Жгучая брюнетка, васильковые глаза, полные губы, длинные вьющиеся волосы. Высокая, стройная — топ-модель — не меньше!
Внутри похолодело, кусок хлеба застрял в глотке, когда я осознала, что они оба смотрели на меня.
Войр — тяжело, уничижающе.
Его пара — с нескрываемой ненавистью.
Нужно ли говорить, что я с кашлем кусочек выплюнула, посуду торопливо стала закидывать на поднос, желая быстрее уйти из столовой.
И бежала позорно прочь… с глаз долой. На них больше не смотрела. И молила, чтобы и они обо мне забыли!
Елисия
Из комнаты старалась выходить как можно реже — только по необходимости и тотчас бежала обратно. Почти неделю получалось оставаться тенью, если не считать того раза, когда Грознич меня выловил и заставил себя потерять.
Спасибо, хоть не вгрызался зверем и не пил много.
В этот раз ему хватило глотка, после которого Шепс задумчиво посмотрел на меня, ласково поцеловал, и прошептал:
— Я всё равно тебя больше не слышу, — с таинственной грустью.
Ну и проснулась я уже у себя в комнате.
Как бы к нему не теплела, но ощущения проверила — не изменилось ли что-то… не показалось ли мне, что он позволил себе больше чем — выпить и поцеловать? Но, вроде я оставалась собой…
А вот взгляд сидящей на постели Изэллы чуть напряг.
