— Побе... чего? — переспросила я.
— Ты — девочка на побегушках, — безлико, но по слогам повторила соседка.
Стало дико обидно. Я ведь не оскорбляла. Вела беседу, пусть не самую умную, но, как новенькая, я очень хотела разобраться в том, что здесь все считали простым и обыденным.
Посопела расстроенно, чуть пожевала губу и констатировала:
— И всё же ты невыносимая стерва, Изэлла. Даже если я — серая мышь, не значит, что буду для кого-то бегать!
— Пфф, — хмыкнула соседка, — будешь. Это твой удел, милая.
— Даже если придётся, — закипая, скрипнула зубами я, — точно не для такой, как ты! — Хотела было достать телефон из рюкзака, чтобы ещё погуглить разное и всякое на тему, как Изэлла невинно на меня глянула своими озёрами и едва слышно бросила:
— Принеси мне попить... воды, — скучающе вздохнула, моргнула... и я утонула... Всё же голос у неё — колдовской и приятный. Лился, как журчащий ручеёк. Умиротворяющий, такой... до мурашек пробирающий...
Слушала бы и слушала — бальзам на душу, услада для ушей.
И я плыла в эйфории этого прекрасного, сказочного голоса, осчастливленная, что именно мне, будто в награду, досталась великодушная и милая соседка, позволяющая находиться рядом и выполнять её приказы.
Мысль, что что-то не так, подоспела, когда я уже со стаканом воды шла по коридору к нашей комнате. Я тщетно пыталась уловить, в чём подвох, и отрезвление бабахнуло в ту секунду, когда я распахнула дверь...
Леденящий душу страх прокатился с головы до ног, студёный ком застыл в животе, и точно обухом по голове ошеломляющей правдой: Я МАРИОНЕТКА В РУКАХ чокнутой, самовлюблённой стервы!
Я честно хотела остановиться, но тело... не слушалось.
Мной будто управляли — я послушной девочкой дошла до Изэллы, лениво потягивающейся на постели, и, как вымуштрованный дворецкий, протянула стакан:
— Как ты просила, — руки дрожали из-за противостояния между моим внутренним “Я” и телом, подчиняющимся гадкой соседке.
И я продолжала проигрывать себе!
Это так... страшно...
Изэлла неспешно встала, забрала стакан с водой. И в тот момент, когда она сделала первый глоток, меня отпустило.
Я прям ощутила, как невидимые путы меня оставили в покое.
Облегчение пришло, а вместе с ним и страх, что девчонка такое может проделывать постоянно. Сначала умыло холодом, потом жаром:
— Ещё раз так сделаешь... — процедила сквозь зубы я, толком не зная, чем бы таким весомым ей пригрозить.
