Войр с мрачной красноречивостью покосился на Грознича.
Уж, не знаю, чего ждал, но, к моему удивлению, Шепс кивнул с надменным лицом:
— Ректор Шайх, я поддерживаю Войра в этом вопросе.
Его голос прозвучал, будто приговор. Оглушил… и, видимо, не только меня — в кабинете повисло гробовое молчание.
А я даже дыхание затаила, пытаясь сообразить, чем таким выделилась, что они против меня сговорились?
— Нет-нет, — заверила, скорее, нервно, чем осознанно, — я со всеми, раз так сказали…
Но, поймав осуждающий взгляд Грознича, перелившийся багровыми красками, прикусила язык.
Что это с ним?
Злился?
Возбуждался?
Что не так?!
— Елисия себя плохо чувствует, — вновь за меня решил Шепс. — Она ещё не оправилась от последних испытаний, ей бы нужно время восстановить силы. И, вместе с тем, если есть возможность, последние испытание перенести бы на несколько недель. Иначе она просто его не выдержит.
И в этот самый момент взгляды всех присутствующих в кабинете перепрыгнули на меня.
Точно рыба, выброшенная на берег, хапнула от волнения воздух, намереваясь что-то сказать, но ни звука не слетело с моих онемевших от волнения губ.
Признаться, не думала, что о моём не лучшем самочувствии знала только я! Оно ведь моё… самочувствие... Хотя, кто этих зверей знал?!
Ректор продолжал таранить меня пристальным взглядом, словно пытался разглядеть ложь или разгадать загадочный мотив, почему адепты его о таком попросили. Будто до последнего сомневался, что я, и правда, могла плохо себя чувствовать.
Но, явно найдя в этом какой-то смысл, согласился:
— Хорошо, неделю работаете без неё! — отрезал твёрдо. — Единственное, чтобы ты не думала, что неделю будешь отдыхать в своё удовольствие, есть у меня для тебя работа «на дому», — погрозил пальцем. Задумчиво встал из-за стола, подошёл к высоченному книжному шкафу, занимавшему всю стену по одну сторону от него. Некоторое время потратил на поиски какой-то известной только ему книги, водя пальцем по торцам книг. Остановился на одной, ловко вытащил её из плотного плена соседних. Вернулся к своему месту, а садясь, двинул по столу в мою сторону:
— Это из личной коллекции. Таких больше нет, ручная работа, редкая информация.
— Мне? — опешив, обронила я.
— Да, тебе для изучения, — пояснил ректор. — Здесь очень много ценной информации по истории нашего острова. Есть картинки. А ещё там есть небольшой обзор того, как менялся язык на острове с момента основания колонии. Я искал, но без толку. Хочу, чтобы теперь глянула ты… Всё, за что зацепится глаз, или тебе покажется близким, важным... знакомым... обязательно сделай для себя пометки. Если есть возможность, даже зарисуй или выпиши себе куда-нибудь в блокнот, чтобы не потерять. Потом покажешь мне! Я посмотрю… Кто его знает, откуда может прийти разгадка. А то нам до сих пор не удаётся расшифровать твои записи.
