– Ты как себя чувствуешь?
Кира бодро улыбнулась. Она смущенно запахнулась халат и завязала пояс. Она ведь даже не расчесалась с утра!
– Готова горы сворачивать. Знаешь, я тут подумала, что хочу поехать куда-то. Я хочу посмотреть мир. Но сомневаюсь, конечно, что мама отпустит…
– Я завтра улетаю.
Улыбка сползла с лица Киры. “Вот оно. Он не хочет больше со мной общаться… Никто не хочет связываться с проблемами”.
– Я надеялся, что смогу отложить возвращение в Москву, но сегодня звонил тренер. Мне утвердили бой. Я должен быть уже в Москве.
Кира села на скамью. Плечи её поникли. Взгляд и голос ожесточились:
– Понятно.
Густые брови Ари сошлись. Он присел рядом с Кирой и попытался обхватить ладонями ее руку, но Кира быстро спрятала их в карманах халата.
– Кира? Все хорошо?
– Да, – грубее, чем планировала, произнесла она.
– Так что произошло?
Кира шумно втянула воздух через нос. Она понимала, что не должна злиться на Ари. Она ведь знала, что он уедет. Он не может остаться в Севастополе ради нее. Он не может бросить свою жизнь. И она сделала вид, что все ее раздражение и расстройство связано с другим:
– Родители и доктор настаивают, чтобы я начала лечение…, но это же бесполезно! – воскликнула она.
Лицо Ари застыло. Он долго молчал. Кира раздраженно бросила на него взгляд. По его лицу невозможно было понять, о чем он думает. Наконец он вздохнул.
– Я тоже согласен с твоими родителями. Начти лечение. Прекратить ты же всегда сможешь.
Кира хотела закричать на него, что это все бесполезно, что она и так умрет, это все просто отсрочит неизбежное, что она будет мучиться от побочек химии и потеряет волосы, и Ари точно не захочет с ней больше общаться. Да он и так больше не захочет общаться с ней. Он вернется в свой мир и забудет ее.
Она отвернулась и скривилась от обиды.
Рука Ари легла ей на щеку и потянула, чтобы Кира посмотрела на него. Девушке пришлось повернуться. Их взгляды встретились.
– Я люблю тебя, Кира. Ты же знаешь это? Я прилечу, как только смогу. Пожалуйста, начни лечение, – голос Ари задрожал. Кира замерла, воздух из легких спустился, как из пробитого надувного шарика.
– Ты обещаешь, что не забудешь меня? Даже если я стану лысой и без бровей?
– А ты не знала? Это мой фетиш: я обожаю лысых девушек, – улыбнулся Ари и приложился губами к ее губам. “Глупая, какая же ты глупая, Кира. Я отдал свою жизнь, чтобы ты смогла жить дальше. Что может быть большим доказательством моей любви к тебе? Но я не позволю, чтобы ты узнала об этом”.
