— Простите, — милейше улыбается ему Рита, светя ямочками. — Это займёт не больше минуты. Вопрос жизни и смерти.
— Вопрос жизни и смерти не терпит перемены?
— Нет, конечно, — даю знак, чтоб поддельница начинала с противоположной части спортзала. — Они же потом все разбегутся.
Игнорируя обалдевшие лица торопливо, но внимательно принимаюсь бегать от парня к парню, вглядываясь в их руки. В прямом смысле. Где надо — беспардонно выворачиваю, задираю и щупаю. Девки открыто ржут, пацаны тоже сильно не шифруются, но мне пофиг — я слишком сосредоточена, выискивая любой намёк на шрам.
Вчера в переписке "N", когда тема зашла о битых пальцах и поломанных конечностях, ненароком обмолвился, что где-то с год назад неудачно прилёг на арматуру в какой-то заброшке. Так неудачно, что пришлось накладывать швы. На и без того вывихнутую руку.
И вот тогда меня осенило — швы подразумевают рану настолько глубокую, что по определению должен остаться шрам. Идеальная зацепка, которая сдаст мою таинственную Золушку с потрохами. А когда лучше всего провернуть задуманное, как не на физкультуре? Когда все в сборе и в футболках. Поэтому Васильевич сильно и не бухтит, с утра уже стал свидетелем первой волны бабской невменяемости.
Понятно, что шалость эта рассчитана исключительно на удачу и основана на шаткой логике, собранной из уже имеющихся у меня сведений. "N" немногим старше меня, значит либо второгодник, что вряд ли, либо тоже из выпускного класса. А значит, проверить надо наших пацанов и из параллели. Наших я уже облапала на первом уроке во время всё той же физры, на очереди остались "Б-эшки". Хорошо что у нас всего два одиннадцатых.
Действуем с Ритой так лихо, словно только этим и занимаемся в свободное время. Один, второй, третий. Всё молниеносно и чётко. Если кто начинает возбухать — строго шикаем, смешки игнорируем, пытающихся сопротивляться одёргиваем.
— И что вы пытаетесь найти? — когда доходит очередь Вадима, который по иронии судьбы, достаётся мне, он не только не противится, но и для удобства вытягивает кисти вперёд ладонями вверх. — Скажи, я помогу.
— Проверяем реакцию Манту, — отвечаю первую прошедшую в голову ересь. — Секретное спецпоручение от медсестры. Все подробности засекречены.
— Ты странная, знаешь? — по-доброму улыбается Чернышевский.
— Ага. Мне говорили.
— Но это мило. Так что насчёт сходить куда-нибудь после школы?
Блин. Снова-здорова?
— Не могу. У меня репетиция.
— Была ж вчера.
