— Но это невозможно.
— Выходит, что возможно.
Питер вдруг обернулся, сделал шаг ко мне и схватил за плечи, заглядывая в глаза.
— Оставайся здесь.
— Что?
— Айрин! Ты останешься здесь, поняла меня? Я запрещаю тебе приближаться к трещине. Ясно?
— Да, — нехотя прошептала я.
— Пообещай мне.
— Обещаю…
Питер снова глянул на меня, а потом вдруг резко подался вперед, впиваясь в губы в коротком и болезненном поцелуе.
— Я вернусь, — пообещал он и ушел, оставив меня одну.
А над нашими головами звенела новая трещина.
***
— Айрин! Айрин!
Путаясь в складках дорогого платья, с перекошенным от страха и ужаса лицом, по узким тропинкам, маневрируя между кустами, бежала матушка.
— Айрин! — снова взвизгнула она, остановившись на мгновение. — Где ты?! Айрин!
— Мама, я здесь, — отозвалась я, выходя наружу и спускаясь по ступенькам беседки.
Выглядела мама ужасно. Длинные пряди высвободились из аккуратной прически, падая на лицо. Видимо, часть шпилек потерялась из-за быстрого бега.
Глаза сверкали, на лбу выступил пот. И я хорошо видела, как билась жилка на ее висках.
— Боже, милая. Я так испугалась! — воскликнула она с облегчением и тут же подбежала ко мне, хватая за руки, словно от этого зависели наши жизни.
— Я тут, не переживай.
— А Питер? Где он?
— Питер ушел. Ты же слышишь. Снова прорыв, — отозвалась я и вздрогнула, услышав очередной треск.
«Слишком громко».
Почти сразу же зазвонил колокол, сообщая о новых неприятностях. Кажется, сейчас должно быть выступление мэра. Совсем как пару дней назад.
— Кошмар. Ужасное место, просто ужасное. Никогда больше сюда не вернусь! — решительно заявила матушка и потащила меня к дому. — Вот только все закончится, и мы вернемся домой. И ты шагу не ступишь оттуда до совершеннолетия. Столько прорывов за такой короткий срок. Ужасно!
— Да, мама, — покорно кивнула я.
Возрази я ей сейчас или согласись, толку бы не было. Все равно она меня не услышит. Матушка была слишком расстроена и даже зла.
— Хорошо, что ты здесь, дорогая. И здесь останешься. Я запрещаю тебе идти туда! Поняла меня?
Она еще сильнее сжала мою руку, давая понять, что вырваться и сбежать не получится.
— Да, мама, — кивнула я и подняла взгляд на небо.
Светло-голубое, с крохотными пушистыми облаками, которые были так похожи на сахарную вату.
Лишь приглядевшись, можно было заметить крохотные темные нити. Они, словно паутина, расчертили небо, опутав его своими жуткими сетями.
Странно. И неправильно.
Такого быть не должно.
— Айрин!
