В очереди за счастьем | страница 20



— Не думаю. Я бы запомнила. 

— Это еще почему?

— Твое имя. Не каждый день встречаешь мужчин с таким волевым именем. 

Не убедила, но решаю пока не копаться в прошлом. 

— Давно ты стала сотрудничать с администрацией и его представителями? — и это я намекаю на Кочурова. 

— У меня сугубо деловые отношения со Станиславом, если ты об этом. А если в остальном, я уже несколько лет выкупаю на спонсорские деньги квартиры для нуждающихся. Погорельцы, многодетные семьи, матери-одиночки. 

— У тебя есть фонд? — этой информации нет в интернете. Странно. 

— Есть. Но учредитель не я, моя тетка по отцу. 

— Кристина, я поражен, удивлен и восхищен. Честно не ожидал. 

На что женщина лишь просто пожимает плечами и улыбается лишь уголком губ. 

Завершаем ужин в приятном молчании. Понимаю, что Кристина очень устала. Сам убираю со стола, загружаю тарелки в посудомоечную машину, закупориваю бутылку и оборачиваюсь к Серовой. 

Она стоит ко мне почти вплотную, от неожиданности я делаю полшага назад. 

— Хотела лишь убедиться…— почти шепотом. 

— В чем?

— Что ты пахнешь мужчиной. 

Усмехаюсь. 

— А не должен? 

— Не знаю, — пожимает своим оголенным плечом, — давно не чувствовала этого аромата. 

— Это «Коурос» от Ив Сен Лорана, ну или пот в крайнем случае. 

Серова мотает головой и делает шаг ко мне, и меня, как магнитом тянет навстречу, и я тоже делаю шаг вперед. 

— Это не духи, и ты не пахнешь потом, — улыбается.  — Ты пахнешь силой, властью, ответственностью, немного табаком. 

— А ты пахнешь самой желанной женщиной! — и не мешкая ни секунды, обрушиваю свои губы на её. 

Наши феромоны идеально сочетаются. Я для нее, а она для меня. 

Кристина отвечает на моей поцелуй с неимоверным желанием. Тону в ее страсти, и нежных поглаживаний рук по моей шее. Опускаю руки, чтобы очертить линии по нежной коже бедер и оказаться на упругих полушариях. Сжимаю, Кристина выгибается, стонет в мой рот. Подхватываю под бедра и резко сажаю на стол, на котором мы еще несколько минут назад целомудренно трапезничали. А сейчас он превращается в ложе разврата. 

Нахожу одной рукой ее упругий сосок и не сильно сжимаю. Кристина охает и раскрывает бедра шире, от этого движения, бокал с красным вином опрокидывается на пол и разбивается с оглушительным звоном. 

Мы оба тяжело дыша наблюдаем за красной лужицей на белой плитке. Вино ведь должно опьянять, кружить голову, дурманить, но не в данный момент. Сейчас оно отрезвляет получше контрастного ледяного душа.