– А зачем ты вообще туда ходишь?
Марго достает ключи из кармана. Прижимает таблетку к домофону – раздается протяжное пиликание. Значит, не скажет. Понятно.
– Заходи, – Марго запирает за мной входную дверь, – я в душ, а ты иди пока в комнату. Я приготовлю завтрак, когда выйду.
Ну вот, пока я стаскиваю кеды, она уходит в ванную. Шорохи. Интересно, что она снимет в первую очередь? Я бы посмотрел на это. Так, а у меня есть с собой презервативы? А то мало ли. В карманах нет – ожидаемо. Должна же быть какая-нибудь заначка. Что, и в кошельке нет? Блин. Может, сбегать по-быстрому? Только, чтобы она не поняла.
– Марго!
Шум воды. Не слышит. Стучу в дверь. Что-то говорит, ничего не разобрать.
– Я не понимаю, что ты говоришь.
Дверь чуть не задавливает меня. Марго выглядывает, обернувшись ТОЛЬКО в полотенце. Смотреть в глаза, смотреть в глаза! Не ронять взгляд.
– Что?
– У тебя всё есть для завтрака? А то я сходил бы в магазин пока.
– Да, всё есть, – она захлопывает дверь. Щелчок замка.
Что ж, видимо, если что – буду импровизировать.
Захожу в ближайшую комнату, она же – самая маленькая в квартире. Ничего не изменилось: около окна стол и шкаф, слева от двери кровать, над ней две полки. Никогда не понимал, как она может так спать: я бы боялся, что они упадут на меня ночью.
Чувствую себя маленьким мальчиком. Разглядываю всякие девчачьи штучки на её полках – зеркальце, помады, тени в коробочке, лаки всех цветов радуги, всякие карандаши, тюбики и баночки. Они расставлены по неведомой мне системе. Не понимаю, что из этого для чего, всё написано по-французски.
О, а вот этого не было. На верхней полке модельки самолетов – уже склеенные и разукрашенные. Подписаны «Громов-1», «Громов-2» и «Громов-3». Возможно, она собирала их, пока мы не общались.
Прислушиваюсь – вода из ванной ещё не стихла.
Смотрю на прикроватную тумбочку – единственное место, где беспорядок. Вокруг разбросаны карандаши разных оттенков чёрного, линейка, точилка. Приоткрываю альбом, где заложено ластиком – только начатый набросок чертежа.
Ну что, Громов, везде свой нос засунул?
Оглядываюсь. На столе замечаю что-то яркое. Два диска, обёрнутых красной ленточкой. На том, что сверху, изображена девушка в белой рубашке на фоне голубого неба. Альбом называется «Born to Die», певицу не знаю. На корочке второго написано: «Kimya Dawson. Remember That I Love You». Этот я знаю, Марго давно его слушает. Читаю открытку: «Твоя Боб Дилан в юбке и кое-что новенькое. Надеюсь, тебе понравится, ты любишь такую тягомотину. С днем рождения! Алекс».
