Но корона по-прежнему венчала его чело. А еще Облачные боги наказали когда-то — чье чело увенчано созданной ими короной, тот и должен править королевством дель’Ора.
Кабинет министров, с некоторыми из которых Тревор поговорил в строжайшей тайне, и объяснил им свое плачевное положение, пребывал в непрестанном затруднении — короля-монстра видеть на троне было бы нежелательно, но при этом его боялись лишний раз гневить, и речи о том, чтобы забрать корону или заменить монарха регентом завести не смели. Терпели, сцепив зубы, и бросая исподтишка на монарха ненавидящие взгляды…
Тревор слабо усмехнулся сквозь дрему. Он знал причину этой ненависти, и знал, что она много глубже, чем казалось на первый взгляд. Своим возвращением он лишил кабинет министров беспредельной власти, до того мига находившейся у них в руках и, конечно, министрам это пришлось не по нраву…
Ах, дьявол, где же Фредо? Добрался ли Антон до него, передал ли королевскую просьбу? Еще было бы хорошо, если бы князь Финоры прибыл не один, а со своим родным братом — Стальным Ашем. Тогда за защиту королевской персоны вообще можно было бы не беспокоиться…
Да, еще бы хорошо было увидеть Аркано. Медвежонок, Медведь — этот человек одним своим видом отпугнул бы изрядную долю бунтовщиков, и навел бы страху на неверных слуг короны во дворце…
Тяжелые, кованные двери неожиданно распахнулись, заставляя короля встряхнуться, сбрасывая с себя сон, и недовольно почесать немного придавленный короной висок.
Вошел глашатай, картинно выпятил грудь, развернул перед собою свиток — все, как полагается по этикету, — и, не прочищая горло, звучным, глубоким голосом провозгласил:
— Его сиятельство князь Финоры Фредо д’Ардженто!
Тревор вздрогнул, и немного подался вперед, жадно ловя знакомые легкие, быстрые шаги. Вот уже показалась в дверях знакомая невысокая фигура в длинном плаще, со шпагой на боку (атрибут княжеского снаряжения) и посохом мага в руках, вот заблестели при виде Его Величества зеленые глаза.
Глашатай кашлянул и, подняв свиток повыше, продолжил:
— Главнокомандующий княжеской стражей Его сиятельства Фредо д’Ардженто, Аркано Брутто!
На сей раз шаги были тяжелыми, да и приближающийся человек выглядел очень внушительно. Плечи его на миг почти полностью перегородили дверной проем, широкая улыбка озарила не очень приятное лицо, а белый шрам, пересекающий глаз, в свете люстр выделился как-то особенно ярко. Король с сожалением вздохнул. То, что он не может помочь одному из своих воспитанников (ибо в воспитании Аркано он некогда тоже принимал непосредственное участие), не в силах восстановить его кожный покров, убрать с его лица этот шрам, гнело его благородное сердце. Впрочем, в том же сердце жила и робкая надежда, что новый его воспитанник, Антон, однажды, при помощи своей скрипки, сумеет совершить это.
