— Синдзи.
«Мисато-сан…»
Он поднял голову и сел ровно, поднимая лицо в ее направлении.
— Здравствуйте, Мисато-сан.
Молчание.
— Синдзи. Через десять минут церемония прощания. Идем.
Он вдумался в эти слова. «Церемония» — торжественное мероприятие. «Прощание». Зачем все это?
— Хорошо, что вы не сказали — похороны, Мисато-сан.
Кацураги ничего не ответила. Он ответа не ждал. Офицерская столовая затихла, все внезапно нашли занятие, никому не было, разумеется, дела до того, что командир базы пришла за младшим офицером. Что тут такого? Синдзи опустил голову назад на стол.
— Синдзи.
— Мисато. Сан. Пожалуйста, уйдите.
«А тут хорошо», — вдруг подумал он. Тьма, мрак, отрешенность от тусклого, мглистого и освещенного лампами да взрывами мира. Синдзи вдруг понял, что едва ли не впервые не ждет томительного момента снятия бинтов. «Зачем? В ЕВЕ я и так все, что надо, увижу напрямую».
— Младший лейтенант Икари Синдзи. Встать.
«Ого… Это не участие, это уже приказ». Он пожал плечами и встал с лавки, прижимая руки к бокам.
— Держись за мое плечо, — все тот же жесткий тон, рука в перчатке уверенно стискивает ладонь. — Следуй за мной.
— Есть, госпожа майор.
Осторожно идя вслед за Кацураги, Синдзи сжимал ее плечо и отрешенно думал о том, что, быть может, если бы эта женщина бросила взгляд на радары, прежде чем скомандовать третий залп, то в худшем случае он сейчас шел бы хоронить Хьюгу. Шел бы с Рей.
«Если бы… Быть может… Если бы…»
Если бы Мисато-сан не была вымотана атакованной базой, она бы сориентировалась быстрее. Если бы мутанты не прорвали периметр, майор Кацураги командовала бы атакой на свежую голову. Если бы Ангел… Синдзи непроизвольно скривил губы в гримасе: «Если бы… Быть может… Если бы…»
Он опомнился уже на улице, понимая, что на него напялили маску и одели пыльник. Его вели, а вокруг бушевала жизнь. Сочно лязгали гусеницы, бухали сапогами солдаты, урчали вездеходы, где-то вдали выл заходящий на посадку самолет… База жила, и пытливый слух тщетно силился найти хоть что-то, что говорило бы о смерти — укрепрайон всей своей железно-напалмовой душой радовался тому, что вновь — уцелел.
Сдавленный шепот, хруст гальки под переминающимися с ноги на ногу людьми сказали ему, что они уже на месте. Рука Мисато-сан сняла его ладонь с плеча и подвинула к кому-то. Синдзи напряг слух: слева кто-то сдавленно шипел респиратором и ковырял чем-то камешки, не произнося ни слова.
«Аска. До сих пор с костылем».
Справа ему на плечо легла чья-то рука, и он, ощущая отвращение, хотел ее сбросить, но она сама ушла во тьму, больно сдавив напоследок. «Тодзи? Айда?.. Да похер…» Шепоток прекратился, послышалось клацанье магазинов караула. «Жаль, будут холостые. И не по мне».
