— Эээ… Мисато-сан?
Загремели ключи, вставленные в какую-то скважину, грохнула металлическая дверца, и пока полковник копалась в каких-то бумагах, на плечо Синдзи опустилась мягкая рука. Он вздрогнул.
— Пункт пятнадцать. С сегодняшнего дня… Кхм, — Мисато-сан прокашлялась, пошуршала и продолжила, явно читая с листа. — …Кхм. С сегодняшнего дня включить в состав экспедиции участника номер двести двадцать четыре старшего сержанта Рей Аянами… По официальной версии найдена эвакуаторами и проходила курс лечения…
Синдзи почувствовал, как стул под ним мелко вздрагивает, словно БМК уже продолжил путь, слова же Мисато-сан потихоньку уплывали вдаль. Невидимая рука ласково и едва ощутимо поглаживала плечо, а в голове податливым воском плавился страх, смешиваясь с полной дезориентацией, и этот расплав стремительно заливал его рассудок.
— Подпись, дата. Командующий группы армий «NERV» Гендо Икари, — закончила Кацураги скребущим голосом.
— Что? — он лишь слабо пискнул, пытаясь продавить сквозь перехваченное горло что-то похожее на крик. «Твою мать, я думал уже все на сегодня…»
Кацураги с грохотом приземлилась на стул.
— И как мне это все понимать?
Синдзи открыл было рот, но полковник продолжила, определенно разглядывая Рей, стоящую рядом с ним — он почти ощущал этот острый и пылающий взгляд, проложивший себе путь чуть в стороне и выше.
— Я каждый день достаю из сейфа запечатанный конверт на новые сутки. Каждый день новости и открытия. Что такое, например, «горящий источник»? — Кацураги, судя по нарастающему тону, явно заводилась. — Почему надо избегать выходов бокситов? А теперь еще и ЭТО?!
«Конверты? Да причем тут это?!»
— Кто ты такая? — остро спросила Мисато-сан.
— Старший сержант Рей Аянами, — четко сказала девушка. — Бывший пилот ЕВЫ «Тип-00».
— Ты погибла, старший сержант. Ты в курсе?
— Да…
Сердце Синдзи сжалось. Он безумно боялся этого существа, которого не должно было существовать, боялся ее появления, боялся того, что она — это лишь его образ Аянами… Но даже скручивающий нервы страх отступил на секунду, когда он услышал, как невидимая девушка произнесла это «Да».
Боль. Неуверенность. Обреченность. Сомнение. Боль.
Синдзи вдруг понял, что рядом не призрак, а самый что ни на есть живой человек, возможно, не Рей Аянами, возможно, какая-то часть Рей Аянами, возможно, — да что угодно возможно с этой дьявольской шуткой Каору Нагисы, — но она жива, и ей по-настоящему больно от того, что она жива.
