На обратный путь ушло больше времени, так как бежать пришлось против очень сильного ветра. Это был даже не бег, а быстрый шаг на преодоление, но и из этого испытания я вышел успешно. Для верности повторил.
Уже спускаясь вниз, в предусмотрительно заклиненную фуражкой дверь вагона, я, наконец, почувствовал некоторую усталость. Зайдя в тамбур, пробрался к лампе и снова зажёг фитиль спичками, предусмотрительно оставленными караульным на жестяной подставке. Внимательно осмотрелся уже в искусственном свете. Никакого ожидаемого дискомфорта при переходе к обычному зрению не было, лишь некоторое время отсутствовали краски. Затем всё пришло в норму.
За окном серело, эшелон замедлял ход. Станция. Вот и новый день, новые заботы. Я аккуратно пробрался к своему лежаку, вытащил из-под шинели чистое исподнее и быстро переоделся. Едва забрался на лежак и накрылся с головой, как прозвучало:
— Па-а-адъём! — Демьян обладал великолепным баритоном, но военные команды подавал с непередаваемым противно-издевательским тембром.
Иду с дружком, гляжу — стоят.
Они стояли молча в ряд.
Они стояли молча в ряд.
Их было восемь.
В. Высоцкий
— Гаврила! — позвал меня младший унтер, — станция Златоуст, стоять часа два будем, пока наши кашу варят, успеете с Семёном, — он кивнул на одного из санитаров, вытаскивающего из ближнего угла вагона две двадцатилитровые фляги, — пару раз за кипятком обернуться: и барышням на постирушки, дохтуру побриться-помыться, ну и нам на хозяйство. Давай, давай! Поспешай, не то там очередь будь здоров вырастет! — эшелон ещё замедлял ход, вползая на перрон. Перед нами проплывали кирпичные станционные здания, а заодно и небольшое белёное известью строение с вывеской «Кипятокъ».
В отличие от узловой станции Незлобино перрон, расположенный на железнодорожной насыпи, был довольно большим. Он почти полностью скрывал первый этаж двухэтажного вокзала, выстроенного из белого камня и красного кирпича. От стен его, припорошённых угольной пылью, веяло чем-то демидовским, я бы сказал уральским мастеровым, хотя выложенный на фасаде год постройки «1890 г» говорил об относительно недавнем возведении этого архитектурного шедевра. А в целом функцию свою вокзал выполнял на все сто. Несмотря на утренние часы, народу по перрону сновало изрядно. На втором пути, рядом с нашим эшелоном стоял товарняк гружёный углём и лесом. Запах креозота в утреннем безветрии ощущался особенно остро.
— Загнали в дыру супостаты! Тута, небось, и нормального самогону не купишь, — пробурчал Семён, рыжий санитар невысокого роста с характерной сизой сосудистой сеточкой на носу и щеках, — Челябинск-то проскочили на всех парах! Слышь, Гаврила…
