***
В такси организм всё же взял своё и все полтора часа я благополучно проспал под приглушённое бормотание радио. Домодедово встретил привычным муравейником прибывающе-убывающей толпы пассажиров, суетой и разноцветьем экранов регистрации, а также манящим кофейно-хлебным запахом закусочных.
Находясь словно сомнамбула в отрешённом состоянии, я привычно повторял все действия сегодняшнего дня, внутренне удивляясь растянувшемуся во времени состоянию дежавю.
Я всё же не удержался и порывисто обнял жену, нелепо ткнувшись ей в щёку губами, когда мы разделились перед досмотром. Ольга ещё несколько раз обернулась, недоумённо глядя на меня. А когда позвонил шеф из клиники и мне понадобилось направить их к выходу посадки самостоятельно, чуть не закатила скандал, упрямо желая дождаться меня в зоне досмотра.
Пришлось приложить все свои навыки убеждения и призыв к здравому смыслу, чтобы уговорить супругу, поскольку личное обаяние давно с ней давно не срабатывало из-за отсутствия такового.
Шаг в камеру сканера, ещё шаг — и я снова в пустом вестибюле. Знакомый синий банкомат, на экране которого светится сиротливая надпись:
ВОЙДИТЕ В ДВЕРЬ СПРАВА ОТ БАНКОМАТА, ПРЕДВАРИТЕЛЬНО ПРИЛОЖИВ ЛАДОНЬ ЛЕВОЙ РУКИ К
СЧИТЫВАТЕЛЮ
(ПЛАКАТ О ПРАВИЛАХ ЗАЩИТЫ ОТ
КОРОНАВИРУСНОЙ ИНФЕКЦИИ)
За банкоматом располагалась лишь глухая стена, обшитая пластиковыми панелями. И действительно висел плакат, посвящённый недавней пандемии. Миллионы подобных плакатов за последние два года можно было встретить в самых неожиданных местах. Они стали неотъемлемой частью интерьера практически всех присутственных мест.
Чувствуя себя разведчиком-нелегалом из советского фильма, я оглянулся по сторонам, противоречиво осознавая, что в зоне локальной реальности, кроме меня, нет ни одной живой души, и приложил к плакату левую пятерню.
Часть стены, покрытой панелями, уехала вверх, открыв проход ровно настолько, чтобы протиснуться одному человеку. В небольшой каморке без окон располагалось кресло, чем-то напоминающее стоматологическое. Едва я сел в него, как вход закрылся, а изголовье засветилось мягким зеленоватым светом, который начал мерно мигать, постепенно увеличивая частоту. Темнота, окружавшая кресло вдруг как-то раздвинула свои пределы. Видеть я, конечно, этого не мог, но острое чувство увеличения окружающего пространства породило беспокойство и даже страх высоты. При этом мигание света заставило потяжелеть веки, глаза мои закрылись, где-то далеко, на грани слышимости появился ритмичный стук…что-то до боли знакомое…перестук железнодорожных колёс.
