Самое страшное для чародея — лишиться этой печати. Тогда для него закрыты все двери. Ему не доступна огромная библиотека Коллегии Магов. Он не сможет взять кредит, подписать контракт. И самое страшное — он лишается права творить заклинания!
Чаще всего ее ставят на ладони, чтобы подписывать документы и открывать закрытые для всех двери одним касанием.
— Вот ваши новые печати! Поставьте вашему супругу! И тогда ваш брак будет признан миром магии! — послышался радостный голос.
— Теперь я хочу видеть, как ты подписываешь контракты! — послышался голос, а меня шлепнули по голой попе. — Думаю, клиенты будут в восторге!
— Ты случайно не заболел? — серьезно и с обидой спросила я, положив ему руку на лоб. — Точно нет?
Я сделала паузу. А потом медленно убрала руку.
— Жаль. Так хотя бы у тебя будет оправдание, почему ты бьешься головой о стену! — с гадкой улыбкой прошептала я.
Магическая печать на лбу засветилась и тут же померкла, сливаясь с кожей.
— А теперь, чтобы закончить ритуал, жених должен поцеловать невесту!
Глава четвертая. Дом, который построил всех!
Я знала одну важную вещь. Чародеи — люди занятые. И то, что они выкроили драгоценное время, чтобы посетить свадьбу, это говорит о многом!
У кого-то из гостей прямо сейчас в котле докипает зелье. У кого-то зомби стоит с протянутой рукой: «Пришей, хозяин!». У кого-то остановился незаконченный ритуал.
Однажды дядюшка Арни тоже куда-то очень спешил. Из-за этого пришлось прервать один страшный ритуал. Бросив круг, свечи и все, как есть, он сказал твари из бездны, что вернется через десять минут!
Тварь из глубин бездны, явившаяся на зов, чтобы убить и сожрать дерзкого мага, посмевшего ее побеспокоить, чуть не довела меня до сердечного приступа! Еще бы! Она спрашивала хриплым голосом: «Который час?» каждые десять секунд! И вздыхала: «Он что? Сдох там без меня?».
Я вежливо отвечала, что дядя скоро вернется. И убеждала не возвращаться обратно в бездну. Дядя явился через три дня, когда бедная тварь уже сдохла с голоду.
Однажды я вспомнила про важную встречу во время ритуала вызова доброго деймона. И мне пришлось прервать ритуал. Из-за того, что ритуал был прерван, добрый деймон застрял наполовину в нашем мире, наполовину — в своем.
Когда я вернулась через двое суток, я застала доброго деймона, ритмично покачивающимся. Добрый деймон обещал вырвать мне сердце, легкие и печень. Крики мне подсказывали, что кто-то в другом мире решил воспользоваться добротой и беззащитностью деймона. И нагло пользовался ею до моего прихода.
