- Ни фига себе! - весело прошептал кто-то из униформы.
Зрители, дождавшись конца комбинации, зааплодировали. Да хоть он волчком завертись - аплодисменты были бы все теми же. Впрочем, победа оставалась победой. И куда более яркой, чем ночной рисунок Майи. Принцессы, замки - это ремесло... Не изобразила же она вторую Мадонну! Жаль только, что и эту победу придется праздновать в одиночестве. Как привык...
Злость и ярость понемногу таяли, уходили. Иван и сам уже не понимал, зачем рисковал, что за дурь нашла?
- Спасибо, ребята, - сказал он мячам.
- Чего уж там, - за всех ответил Хвостик.
Иван, стянув влажный костюм, встал посреди гримерки в жонглерскую стойку - локти к бокам, глаза к потолку. Было в этой стойке что-то молитвенное... ну да! Как перед Мадонной... Почудилось же наконец ее суровое лицо! Начало будущего номера - просто эта стойка. А мячи могут упасть в руки откуда-то сверху...
Майя постучала в дверь, когда Иван развешивал костюм на перекладине.
- Здравствуй, - сказала она, - поздравляю! Ну, ты - герой!
- Стараемся, - ворчливо ответил уже остывший Иван и отвернулся, доставая из угла халат.
Майя присела к столику и, прищурившись, смотрела на него. Иван почувствовал этот взгляд и понял - его притянули плечи, исполосованные шрамами. Он поскорее накинул халат.
- Ну, как жизнь? - нерешительно спросила Майя.
- Нормально, - буркнул Иван.
Как будто и говорить больше было не о чем, а она не уходила.
- Мне нужно сходить в душ, - объявил Иван. Это означало - выйди из гримерки, чтобы я мог запереть дверь.
- Иди, я подожду, - кротко откликнулась Майя.
Вполне могла просто соскучиться, думал Иван, а может, мавр еще не полностью сделал свое дело. Вода была в меру горячая, настроение выравнивалось. Ну да, она пришла просить о близости - очевидно, ей все еще очень скверно. А он может дать ей близость или не дать. Если не даст - она еще пару дней помучается и найдет кого другого.
А он так и останется этим вечером один. И отпразднует победу в обществе Мэгги. Ну что же... Главное - ни слова больше о Мадонне! Есть вещи, о которых ни с кем почему-то нельзя говорить... Стало быть, и не будем о них говорить.
- Расскажи, как это было, - потребовала Майя, когда они уже легли. И погладила пальцем шрам на виске.
Иван задумался - не объяснять же, что ее появление в ложе его вдруг настолько взбесило! Но она единственная хотела знать, как родился его дикий поворот "семь на триста шестьдесят". И хотя бы поэтому заслуживала ответа.
