Такая непоследовательность разозлила Ивана. Он сбросил на пол и шубу, и дубленку, и валик, заменявший подушку. Но побороться пришлось-таки. Майя не кричала, не кусалась и не царапалась, а сопротивлялась молча и со знанием дела. Она даже чуть не встала на борцовский мост, чтобы, вытолкнув Ивана вверх, сбросить его на пол. Но он вовремя сориентировался.
Вся эта возня стала Ивану надоедать, когда он вдруг почувствовал, что победил, дело за немногим... Майя прекратила всякое сопротивление. Она принимала его короткие и торопливые ласки, не отвечая на них но и почти не уклоняясь. Она лишь слегка выгнула спину, когда он запутался в ее скомканной одежде, и опять молча опустилась на овчину. И в самый неподходящий момент Иван услышал сказанные в пространство негромкие и странные слова:
- Ну и черт со мной...
Все это было стремительно, бездумно и лихорадочно, а потом Иван ощутил сквозняк из окна и сбившуюся овчину под голым боком. Он посмотрел на Майю - она не двигалась и не пыталась чем-нибудь накрыться. Ивану хотелось завернуться во что-нибудь теплое и заснуть, но он был не один - о женщине, с которой пять минут назад разрядил напряжение, нужно было хоть как-то позаботиться.
- Ты не замерзнешь? - наконец спросил он.
- У меня зуб ныть начинает, - ответила Майя.
- Тем более нужно накрыться, - и Иван деловито закутал ее в шубу.
- У тебя нет анальгина?
- В гостинице.
- А я дома забыла... Черт знает что! Который час?
- Три, - ответил он, прикидывая, сколько осталось на сон. - Ложись. Конюхи придут только в шесть. Раньше ты не выберешься.
- Где здесь можно умыться? - сердито спросила Мая.
- С утра у нас горячей воды не бывает, - предупредил Иван.
- Так что же, мне на улицу выходить со вчерашним гримом?
- Могу дать вазелин, - с лучшими намерениями предложил Иван.
- Иди ты к черту со своим вазелином! - тут Майя, видно, разозлилась по-настоящему. - Я не гримируюсь слоем в три сантиметра, как ты!
- Я тоже не гримируюсь! - возмутился Иван и вспомнил про шрам на виске.
- Зажги свет!
Он завернулся в дубленку и зажег. Майя в шубке присела к гримировочному столику.
- Ну и рожа, почище вокзальной шлюхи, - сказала она про свое отражение. Иван хмыкнул - художница показала зубки и скверный характер заодно.
Лизнув палец, Майя попыталась ликвидировать серые тени от туши под глазами. И потребовала вести ее в душевую.
Вода из крана текла чуть теплая, но Майя кое-как привела лицо в порядок. На свежем махровом полотенце Ивана остались черные пятна. Иван решил деликатно не заметить безобразия, но прокололся на другом. Майя пожаловалась на все сразу - на тушь, воду и зуб. А он спросил, когда она принесет готовый эскиз.
