Громов перевел взгляд на часы и спохватился.
– Пять часов! Я играл целых пять часов без перерыва! Евгений Леонидович, я пойду. Если мама узнает…
Я не отнесся серьезно к этому запрету. Мне казалось, любой родитель хочет видеть своего ребенка счастливым. Главное – не спугнуть. Поэтому я дал себе обещание ни во что не вмешиваться и ни о чем не спрашивать.
Надоедать своим присутствием ученику, только что возвращенному в собственную стихию, тоже не мог, поэтому оставил его наедине с гитарой в актовом зале. А сам в это время помогал Вике Кирюшиной любить капризные, но все же потрясающие, звучные, яркие буквы.
Прошло несколько недель, в течение которых я, не зная усталости, просиживал в темной и немного одинокой школе допоздна, а потом 8 «А» класс практически в полном составе приступил уже к серьезным ежедневным репетициям.
Voice 8
Бегу от Скворцова с новыми идеями для сценария. Давно я не чувствовала себя такой легкой, беззаботной, счастливой. Начала немного дружить с Сашей Протасовой. Никогда не видела, чтобы кто-то так же восхищался другим человеком, как Егор – этой девчонкой. На самом деле мне нравится проводить свободное время с ними и еще несколькими девочками из нашего класса, которые шьют костюмы для гостиной.
Такое впечатление, что меня вырвали из пучины вечного одиночества и отчаяния, и теперь я уже не представляю своей жизни без друзей. Сегодня даже написала небольшой текст сама – у меня, оказывается, забавный почерк. Психолог говорит, что он еще может поменяться, когда я привыкну и начну относиться к письму как к совершенно обыкновенному занятию. Неужели это действительно произойдет? Начала читать «Героя нашего времени», которого мы будем изучать в следующем году. Мне все еще сложно сосредоточиться, и голова начинает болеть, поэтому долго читать не получается. Но буквы уже не расплываются перед глазами, как будто раньше они были моими врагами, а теперь мы начали узнавать друг друга получше и вроде как примирились. Кто знает, может быть, скоро мне не нужен будет диктофон. Просто пока я пишу медленно, а думаю очень быстро.
Из-за всего этого балагана я стала больше общаться с родителями, папа даже упрекнул маму, что она не записала меня к психологу раньше. А потом он сказал мне: «Тут нечего стыдиться, Виктория». Хоть и не люблю эту «Викторию», но мне было приятно. Кстати, только что осознала, что почти не вижусь с Вероникой, совсем не хватает времени, да и она теперь постоянно чем-то занята.
