Через некоторое время Михал Егорыч и сам покинул Колыму. Две его картины, показанные друзьями на выставке в Москве, произвели настоящий фурор. Французы захотели видеть его картины у себя, потом англичане, американцы. В России он стал бывать проездом. За рубежом познакомился со многими знаменитостями. В частности, в Париже его выставку посетил тот виолончелист. Музыкант, взглянув на Михаила Егоровича, узнал его. Разговорились. Художник напомнил пикантный случай с Маэстро.
–Жалко! Потерялся след, – горестно сказал Михаил Егорович.
–Как потерялся? – переспросил виолончелист.– Он же в группе Гольцева. Сейчас они в Лондоне на гастролях. У Маэстро коронный номер. И знаете какой? – музыкант взял под ручку художника и стали прохаживаться по залу. – На сцене за партами стоят собачонок двадцать с бантами, с жабо. На пюпитрах перед ними лежат ноты. Они, собачки, как бы хористки. Диктор за сценой по микрофону объявляет: ”Маэстро! Ваш выход!”
Из кулис выбегает ваш Маэстро, становится на задние лапки за пульт “дирижёра”, передними машет, как попало, а собачки орут кто во что горазд. Это для зрителей, как принято сейчас говорить, настоящий отпад.
–Неужели! – удивился Михаил Егорович, скромно пряча радостную улыбку. – Поразительно!
–А что вы хотели!? Талант – он и в Африке талант. Талант, брат, не зароешь!
У старика Михеича есть собачка Дамка. Чистюля! Ухоженная, форменная краля «Фи-Фи», хотя и обыкновенная дворняжка. Сама вся белая, только кончики ушек чёрные. Те самые ушки она любит
складывать крест на крест и по вечерам лает на полную луну. Недавно Дамка загуляла. Вышла на крыльцо и стала прохаживаться. Желающих составить компанию «на рандеву» такой красавице оказалось, как стоило ожидать, предостаточно. Первым прибежал приблудный чернявый кобель Анзор. О, уж эти беженцы! Везде- то они успевают быть первыми. Жених но уж больно драчлив («кров гарачий»). Сам не большой, а задиристый! – никому спуску не дает.
Дамка собачка сурьёзная, – с кем попало не якшается, тем более с первым встречным, как Анзор. Она легла на резиновый коврик, расстеленный у крыльца и стала ждать: может попутёвее кто объявится. Чернявый женишок, крутясь вокруг да около Дамки, твердил, как «отче наше», заученные фразы:
–Дэвушк…а дэвушк… Верь мнэ. Чесний слов…Клянусь аллах… другой так любит нэ можэт.
Тут у калитки появился Жулет, рыжий пёс с соседнего переулка. Нам придётся ждать и четвёртого героя моего рассказа. А пока я познакомлю вас с Жулетом. Французистого в нём ничего нет, ибо не «жю», а «жу», то есть русское производное слово. Не трудно догадаться, что подразумевал хозяин, давая кличку своему пёсику. Жуликоватый, аж спасу нет. Украдёт, а скажет, так было. Жулет преподобный страсть как любил «ловить рыбку в мутной воде». Бывает, из –за косточки стравит двух собачонок, пока те выясняют отношения, Жулет сам «оприходует» лакомство и был таков. Правда, достаётся ему за это ого- го как. Посмотрите на его голову. Видите: три волосины на семи рядах. «Причёска испорчена» основательно, но вполне заслуженно. И бородёнка у Жулета жиденькая, жиденькая. Глазки рачьи на выкате всегда слезятся, словно он плачет, отчего вид постоянно обиженного существа.
