По радио пропикали сигналы. Кузьма надел зелёный армейский бушлат, давно купленный у военных за бутылку. Обул белые валенки с коричневыми галошами, натянул потёртую нутриевую шапку. Подхватив сумку – тележку, толкнул ногой дверь. Кузя первым засеменил по ступенькам. Пока Кузьма возился с замком, Кузя у калитка запрыгнул на доску, прилаженную на заборе для него же стариком. Проходя мимо, Кузьма погладил кота: «Иждивенец ты мой. Жди. Я скоро вернусь».
Стоял небольшой морозец. Снег похрустывал под ногами старика. Было свежо, и легко дышалось. Кузьма направился к станции. Кузя скукожился на доске, внимательно провожая старика взглядом.
Подошедшая к платформе электричка глотнула толпу народа, помчалась дальше.
Зажатый со всех сторон пассажирами, старик, яко на крыльях, очутился в вагоне. В нужный момент вывернулся из людского потока, сел на свободное место. Огляделся. Кругом в основном молодёжь. Праздная, модно одетая, беспечно весёлая. Так ехал старик, рассматривая почти каждого. Люди, как люди. Заняты собой. Шумно разговаривали. Напротив старика сидел молодой человек в кожаной куртке, читал газету с цветными картинками. В какой – то момент парень перевернул страницу и с тыльной стороны листа на старика вдруг нагло уставились две совершенно голые молодухи. Они, держась за руки, кружились босыми ногами на снегу. Кузьма смутился от их наглости, словно своровал чего, стал озираться кругом, – не видел ли кто? Стыдоба – то какая! Старик вздохнул украдкой, зажмурил глаза, весь сжался, будто не девицы, а он сидел голый. Притаился, вроде бы как спит. Да разве уснёшь. Сразу мысли полезли всякие в голову. Почему – то сравнил одежду ехавших людей со своей. Стало стыдно за себя. Дожился. За всю жизнь не заработал одежонки нормальной. Почему – то вспомнилось, как он вот в таком же бушлате после демобилизации ночами в третью смену морозил сопли в котловане Братской ГЭС. Тогда ещё комсомольский вожак Мишка Нищеглот подошёл к нему, похлопал по плечу: «Ничего, браток, вот построим … будет у нас всё. «Где же оно всё?»
-Болтун! – неожиданно сорвалось у Кузьмы с языка, да так громко, что все замолкли и обернулись в его сторону. Старик стушевался, подхватил сумку – тележку и пошёл к выходу.
На рынке около метро «Юго – западная» есть закуток специально для пенсионеров. Чья – то «очень умная» голова, чтобы заткнуть рот жалобщикам, отвела небольшую площадку пятнадцать на пятнадцать метров. За место здесь не берут. А за что брать? Прилавков нет, навесов то же. Просто голое место, но рядом с рынком. Старичьё, разложив на картонные коробки, соленья, капусту, картошку расположились сиротливо, но с определённой надеждой.
