На следующий день дневальный, видимо, проговорился, потому что вечером к нашей тайной тройке присоединился четвертый любопытствующий. Через пару дней нас уже пятеро, а по исходу недели — семеро начинающих «вИдящих».
Как руководителю группы, мне приходится постоянно придумывать, куда ее вести. Честно говоря, я и сам не знаю. Приглашаю на встречу со своими подопечными всяких интересных людей, каких могу найти в городе. Кто только не побывал в нашей части: теоретики и практики; экстрасенсы, руноведы и мануальщики; светлые и темные. До сих пор для меня остается загадкой, каким образом удавалось убеждать отцов-командиров пропускать этих «странных» людей на территорию воинского подразделения, да еще и получать ключ от ленинской комнаты, где можно было несколько часов беспрепятственно беседовать и упражняться. Сейчас, по истечении многих лет, могу предположить, что залогом успеха стало мое твердое намерение.
Изучая и развивая «видение» своими руками, а в последующем и всем телом, я пришел к выводу: в положительном результате занятий важную роль играет вера в возможность будто бы невозможного и умение не разочаровываться в периоды неудач и так называемых «откатов». А таковых было предостаточно. После ошеломляющего чувства «щекотки в руках» вдруг наступало время, когда ладони и пальцы вообще переставали что-либо «слышать» или упражнения прекращались из-за череды различных недомоганий и наплыва бытовой текучки. Создавалось впечатление, что некий принцип, непреложный закон с невероятной изобретательностью препятствует выходу наших навыков за определенную границу. Но многолетний опыт показал, что любой закон можно обойти. Одним из способов это сделать стало так называемое «любопытствующее безразличие» - состояние, при котором мы старались не испытывать никаких эмоций от достигнутых успехов или досадных ошибок и в то же время продолжать неуклонно двигаться по намеченному пути. Погружаться в это состояние было несложно. Вначале нужно было дать себе слово, что что-либо будет выполняться, несмотря ни на что. И начинать движение, похожее на рутинную, обыденную работу. Хотя, признаюсь, внутри нас всегда оставалась неизменной тихая радость от понимания творимого чуда. А если уж волна «горе-событий» накатывалась, мы применяли фокус под названием «не будоражь». То есть моментально прекращали всякие занятия «видением» и жили обычной, ничем не примечательной жизнью, как и большинство наших сограждан. А когда шторм невезения затихал, продолжали свои «тонкие» испытания
