— А то! Я знаешь, какой хороший. Прям на все сто! Меня тут каждая собака знает и уважает. Давай, кстати, за это выпьем! — подтвердил Аристарх.
Разлив остатки коньяка, если я не ошибся по запаху, мы, чокнувшись, выпили. Затем степенно закусили «Николашкой». Такой штукой любил баловаться мой дед, когда ещё был жив. И, хотя, отец не разделял его увлечения крепкими напитками, но за компанию иногда сидел рядом. А мне, тогда ещё мелкому мальчишке, просто нравился кисло-сладкий вкус с ноткой горечи, что давал лимон, присыпанный сахарной пудрой и кофе. Правда, урвать непривычное лакомство удавалось не часто, но теперь эта закуска плотно ассоциировалась у меня с уютным и счастливым детством.
Подождав пока тепло разойдётся по всему телу, я, наконец, задал волнующий меня вопрос.
— Игнат, ты же пилот?
И сразу же почувствовал, что что-то не так. Будто мои слова задели его, разбередили какую-то рану.
Чуть помолчав, он всё же ответил.
— Нет, теперь уже нет. Собственно, и пришёл сюда, чтобы «отпраздновать» это событие. Но давай не будем о грустном. Ара, смотайся ещё за бутылкой к Хлыщу, а то он совсем разленился. На вот, держи мой браслет, там расшарен доступ. И себе возьми чего хочешь, я угощаю.
Мы остались вдвоём. Я не решился продолжать расспрашивать его на эту тему. Но, к моему удивлению, он продолжил сам.
— А вот ты, похоже, метишь в пилоты, — больше утвердительно, чем вопросительно произнёс Игнат.
На мой удивлённый взгляд он хмыкнул и указал на крохотный шрам за моим ухом.
— Я сразу его приметил. Сначала даже подумал, что ты из наших. Но вот с размером ты подкачал. Слишком уж явно выраженный. В глаза сразу бросается. Мы наоборот скрыть пытаемся, чтобы если в штатском, то не выделяться. А тут прям напоказ.
Мне стало мучительно стыдно. Про шрам он верно подметил. Я действительно сделал его специально. Такая штука модная среди тех, кто хочет стать космолётчиком. Вроде и знак крутой, мол, смотрите у меня в голове мета-амёба сидит. Да и поверие ходит, что если уж сделал, то точно возьмут. Своё к своему тянется. Глупость, конечно. Но на меня повлияло. Только вот теперь, как-то даже совестно стало. Выпендриться решил. Перед кем?!
— Ладно, не волнуйся ты так. Сам по молодости подобной фигнёй страдал. Шрамы, конечно, искусственные не делал, но другого вот полно. Хотя, если быть честным, у нас с тобой разница лет пять не больше. Сколько тебе сейчас?
— Семнадцать стандартных.
— Ну да, почти угадал. И, наверное, в училище поступать приехал. Хочешь хотя бы по Солнечной летать. Так?
