Чтобы заполнить паузу, утащила с блюда пирожок и вгрызлась в него, брызнув жидковатой начинкой из сладкой вишни себе на грудь. Чертыхнулась неразборчиво сквозь зубы и щедрой щепотью сыпанула из солонки на пострадавшую блузку.
— Точно служанка, — удовлетворенно кивнула Клеменс, решив, что раскусила меня. — Сбежала, поди. Хозяин домогался?
Видя, что моя история дополняется деталями без малейшего моего участия, я согласно промычала нечто нечленораздельное, доедая божественно-кисловатую вишневую начинку и примеряясь к оставшейся на блюде горке.
— Пойдём, поможешь мне в курятнике. Приготовим обед, поболтаем, там решим, что делать дальше, — пресекла мои поползновения Клеменс, накрывая булочки салфеткой и убирая в буфет. Наверное, это девочкам после работы, догадалась я. — Кстати, зовут-то тебя как?
— Эмм… — подумать-то я вчера на эту тему подумала, только в голову лезли сплошь какие-то странные имена. Не похожие ни на Клеменс, ни на Моник. Маскируя растерянность, я глотнула из остывшей чашки. Вкус кофе оказался немного иным, чем тот, который я ожидала. Не хуже и не лучше — просто другим. Наверное, из-за мёда.
Взгляд мой упал на поруганные цветы в корзине. На самом верху грустно поникла огромная белая лилия, отломавшаяся от стебля у самого соцветия.
— Лили, — выпалила я и, прокатив на языке имя, поняла, что угадала. Оно как-то отозвалось во мне… внутренним принятием и узнаванием. — Меня зовут Лили.
— Ну, идём… Лили, — небольшая пауза перед моим именем ясно дала мне понять, что мне не до конца поверили, но настаивать не будут.
Какой бы служанкой я ни была, но в курятниках не работала, это факт. Куриц я обходила по стеночке, с трудом ассоциируя агрессивное клюющееся создание с лоснящейся ощипанной тушкой, которая мне привиделась поначалу. В суп эти оголтелые стервы просто напрашивались, размахивая на меня крыльями и не давая близко подобраться к насестам. В итоге на фоне пяти яиц, извлечённых из недр соломы Клеменс, моя пустая корзина смотрелась особенно сиротливо.
Внутренних двориков в доме оказалось два. Один каменный мешок, отгороженный от основной улицы вечно запертыми, если судить по заржавевшему замку, воротами, и небольшой калиткой сбоку, другой — зелёный участок с курятником в углу шагов десять в поперечнике. Клеменс жила на окраине города, еще два квартала — и начнутся возделанные поля и фермы. Поэтому перевалочный пункт раздачи цветов организовали именно в этом здании.
