Бог и Стивен Хокинг: Чей это дизайн? | страница 10



Они также не представляли радикально новой идеи. Им не нужно было обожествлять свою вселенную, как это делали греки, по той простой причине, что они никогда не верили в таких богов. От этого суеверия их спасла вера в Единого Истинного Бога, Творца неба и земли. Моисей и пророки протестовали против введения богов в ранее монотеистическую культуру.

То есть идолопоклонническая и политеистическая вселенная, описанная Гомером и Гесиодом, не была изначальной картиной мира человечества. Тем не менее, это впечатление часто складывается из книг по науке и философии (включая "Высший замысел"), которые начинаются с древних греков и справедливо подчеркивают важность обожествления Вселенной, но при этом совершенно не указывают на то, что евреи энергично протестовали против идолопоклоннических интерпретаций Вселенной задолго до греков. Это затемняет тот факт, что политеизм, возможно, представляет собой извращение изначальной веры в Единого Бога-Создателя. Именно это извращение нужно было исправить, вернув веру в Создателя, а не отбросив ее. То же самое и сегодня.

Чтобы избежать путаницы, мы должны исследовать глубину пропасти между греческим и еврейским взглядами на Вселенную немного дальше, просто чтобы увидеть, насколько она обширна и непреодолима. Комментируя поэму Гесиода “Теогония” (“Происхождение богов”), Вернер Ягер пишет:

Если мы сравним эту греческую ипостась миросозидающего Эроса с ипостасью Логоса в еврейском повествовании о сотворении мира, то увидим глубокое различие в мировоззрении двух народов. Логос - это субстанциализация интеллектуальной собственности или силы Бога-Творца, который находится вне мира и создает этот мир по своему личному указанию. Греческие боги находятся внутри мира; они спустились с Неба и Земли... они порождены могучей силой Эроса, который также принадлежит миру как всепорождающая первобытная сила. Таким образом, они уже подчиняются тому, что мы назвали бы естественным законом… Когда мысль Гесиода наконец уступает место истинно философскому мышлению, Божественное ищут внутри мира, а не вне его, как в иудейско – христианском богословии, развивающемся из книги Бытия.[19]

Поэтому очень поразительно, что Ксенофан, несмотря на то, что он был погружен в политеистическую культуру, не сделал ошибки, смешивая Бога с богами и таким образом отвергая первое с последним. Он верил в единого Бога, который правит вселенной. Он писал: “Есть один Бог... подобный смертным ни по форме, ни по мысли... отдаленный и без усилий он управляет всем, что есть.