Тронет меня, врежу, злобно думала я. Мне против него — что мышке против кошки, но не потерплю всё равно. Не надо меня касаться. Нечего даже пытаться. Единственные, кому позволено, это врачи. Всё.
В полном молчании мы завершили обход корабля. Я бы в управление зашла, но с Дарухом за спиной не решилась. Нас там всегда только двое, я и Кев как прайм-пилот, всё. Бортинженер и энергетик сидят в своих капсулах, связь — ментальная, через локальное инфополе корабля…
Что со мной?
Вот рядом — хороший парень (плохих у нас на стационаре не держат), и я ему нравлюсь, и что мне стоит обернуться и положить руки ему на плечи? Ничего не стоит, в самом деле. Когда-то, шесть лет назад, в прошлой, потерянной навсегда жизни, за мной не задержалось бы. Я была свободна… и мне нравились парни. Не девушки и не овцы, имею в виду, а молодые мужчины… и вот такой бы тогда ко мне подошёл!
Растаяла бы.
А сейчас со мной — что?
Не в прозрачных волосах ведь дело. Не в нечеловеческих льдистых глазах с чёрной ромбовидной звёздочкой зрачка. Всё это неважно, когда двое лежат в полумраке собственной спальни. На межрасовые интрижки тут вообще внимания никакого не обращают. Никто не станет указывать пальцем, смеяться или чинить какие-то препятствия по службе.
Так в чём же дело?
Я не находила ответа.
Скорей бы уже вылет! Отвлекусь на работу. А там, может быть, глупые мысли сами собой пройдут.
* * *
Что такое дежурство? Надеваешь броню, идёшь в корабль и там сидишь на своём месте согласно табели о рангах. Четыре часа. Потом — час перерыв, в это время в полной готовности находится другая группа. Потом ещё четыре часа сидишь и ждёшь сигнала. Потом восемь часов сон. Потом снова четыре часа… Скучно? Ждать — да, невероятно скучно, вот только наш стационар находится на перекрёстке темпоральных потоков. Четыре часа подряд за все шесть лет, что я здесь, ещё никогда не получалось высидеть…
Три полётные карты — здесь мы ждём лишь сигнала. Хроноканал открывается не просто так, в том, в когда именно выйдет его жерло, есть система, и у Лазурной коридор выхода скоро окажется в расчётных пределах. То же самое и с двумя другими направлениями. Ну, и могут дёрнуть вне плана. Куда угодно, сектор нашей ответственности большой!
Я умею летать без плана. Умею и по плану. Я умею всё! Лишь бы давали летать.
— Серо-синий семь с четвертью, — врывается в тягучее ожидание голос диспетчера по ментальной связи, — Вылет в зону криз-двадцать.
— Принято.
