Яростный спор о мнемонической каверне в моём сознании… Но Санпор не мог и не имел права проводить такую ментокоррекцию самостоятельно. Подобные процедуры проводятся единой локалью из сорока специалистов, и Санпор был против использования именно этого участка памяти, его не послушали.
Дайте ей шанс, — на запрос о восстановлении воспоминаний с дампа.
Он в меня верил, Санпор. С самого начала. Верил и тащил из ямы, как мог, а я… Разве я могла понять? Он же не объяснял ничего толком!
Дарух… Через призму памяти Санпора — еще сильнее сходство с Олегом, или снова мои проекции? Сам чёрт не разберёт, всё же общее у нас сейчас, все мысли, все чувства…
— Вы хотите эту девушку, друг мой?
— Да. Что с ней не так?
— Посттравматический синдром. Примерно как у вас. Я бы рекомендовал оставить её в покое… Вы не справитесь.
— Почему вы так считаете?
— Потому что она — другая. Не та, что была в вашей жизни раньше. К ней нужен совсем другой подход. Не уверен, что вы его найдёте…
Разговор с Дарухом сплыл так же, как и появился, — не удержать. Кев…
В кухонном блоке, в прозрачном халатике, красивая и желанная, и эхо памяти о том, что происходило только что, и что неплохо бы повторить, но разговор обо мне.
— Скорее всего, понадобится медикаментозная терапия. Может быть, сеансы синих гипноснов… ещё не решил.
— Отстранишь от вылетов?
— Безусловно.
— Я не буду ни с кем летать, кроме Маршав.
— Ты — специалист высшего класса, Кев. Ты сможешь летать с кем угодно.
— Только с Маршав. Отстранишь её, отстраняй и меня.
— Я не знаю, сколько времени займёт терапия… Это человек. У них всё тяжело и сложно… мне не хватает ни квалификации, ни опыта… Я уже договорился об участии в общем семинаре по псхиотерапии от Номон-Центра земной Федерации, возьму её с собой, может быть, там ей помогут лучше, чем я…
— Сто сорок восемь дней, — мгновенно ориентируется во времени Кев.
— Да, любимая. Может быть, больше…
И до острой боли в сердце: они оба воспринимали меня как своего ребёнка! Совместного ребёнка, которого у них не было и не могло быть: оба на службе, принадлежат к разным биологическим видам, генная инженерия в их случае бессильна, ребёнок может быть только на одном совместном геноме — его или её. Обычно в таких парах воспитывают двоих детей, одного на материале папы, другого — на материале мамы. Общий невозможен в принципе… И невозможен вообще, пока оба на службе, а это еще лет двадцать, не меньше.
Если не убьют раньше.
Тревога, опасение за мою судьбу, поиски лучшего из всех возможных вариантов терапии, переживания, обида и сквозь обиду — искренне отцовское чувство к человечке, утонувшей в своих эмоциях, и тепло поддержки- даже сейчас, несмотря ни на что, Санпор продолжал лечить меня!
