— Говоришь по-русски? — неожиданно спросил он.
Я даже не поняла поначалу, о чём он! Смотрела снизу вверх, в его ледяные глаза, и медленно офигевала. Он воспринял плюнутое мною сквозь зубы ругательство! Не просто воспринял — ответил мне на моём родном языке, и как ответил! Практически без акцента. Как будто вырос на соседней улице.
— Я с детства жил в локали Новой России, — объяснил Дарух, слегка улыбаясь. — Новый Китеж, может, слышала?
Я только головой покачала. Земная Федерация — велика, кто спорит. Локальное пространство Новой России — не из самых маленьких, тоже известно. Но чтоб здесь, на нашем стационаре, встретился кто-то, кто там вырос… кто знает русский…
Либо это космическая случайность вселенского размаха, либо… да-да. Происки Санпора! Потому что, отпахав шесть лет в нашей Службе, невозможно сохранять наивную веру в чудеса. Жизнь у нас такая, что чудеса творим лишь мы сами. Их просто некому больше делать.
Обложили со всех сторон, волки!
… Кев, к примеру, русский так и не выучила. Кроме мата, конечно же. Обсценные слова любого языка почему-то всегда цепляются легко и быстро, чего не скажешь обо всём остальном.
— Замечательно, — ответила я, собрав, наконец, себя в кучку. — Молодец. Держи пять.
Слова родного языка прозвучали странно. Отвыкла. За шесть-то лет. Поди и акцент появился…
— Почему ты такая злая, Маршав? — с любопытством спросил он.
— А ты почему такой тупой, Дарух? — в ответ поинтересовалась я.
— Почему ты считаешь меня тупым?
— Потому что ты тупой и есть.
— Почему?
— Отвали ты от меня! Отстань! Ты меня бесишь! Так понятнее?
— Почему я тебя бешу?
А-а-а-а. Сдохнуть. И ведь он не понимает совершенно искренне!
— А ещё на Новом Китеже жил, — фыркнула я. — Как же ты там жил, если элементарного не понимаешь?
На это он не нашёлся, что возразить, во всяком случае, сразу. А я воспользовалась замешательством врага и поспешила сбежать.
Просмотрела стандартные отчёты технических служб. Наш корабль проходил очередной чек-ап, замечания в списке — некритические, послезавтра — к началу дежурства — они будут устранены. Вообще следить за состоянием корабля дело бортинженера, но я не люблю держать вне контроля такую важную информацию. Я — навигатор, и я должна знать, где могу проскочить без оглядки, а где машину лучше поберечь.
Лазурная.
От нас, между прочим, она хорошо видна. Яркая голубая звезда, резко выделяется на местном космическом многоцветье, — заметишь даже если не хочешь. Взорвалась двести лет тому назад от базового времени. Пышный фейерверк дойдёт от неё к нам ещё очень не скоро.
