Ясно, что такой человек, как Ахшарумов, только в силу каких-то совершенно случайных причин мог попасть в редакторы радикальной газеты. Это, конечно, был фиктивный редактор, имя которого должно было прикрывать имена действительных руководителей «Народной летописи». Как мы убедимся ниже, Ахшарумов в редактировании этой газеты фактически участия не принимал, не напечатал в ней ни строчки и даже, тяготясь своим званием редактора, пытался сложить его с себя.
Немного больше чем имя Ахшарумова, скажут нам два других имени, которые мы встречаем на страницах «Народной летописи». Просматривая газету, мы узнаем, во-первых, что ее контора помещалась при книжном магазине и библиотеке для чтения Яковлева и, во-вторых, что она печаталась в типографии А.С. Голицына. Мало знаем мы о Голицыне и Яковлеве, но кое-что, однако, нам известно.
Василий Васильевич Яковлев, сын отставного генерала, окончил училище правоведения и после этого занимал должность мирового судьи в Петербурге; одновременно с этим Яковлев открыл в Петербурге книжный магазин и организовал издательство[104].
По свидетельству III отделения Яковлев «не раз обращал на себя внимание как человек в высшей степени зараженный духом нигилизма и противоправительственным направлением, но за неимением юридических доказательств не представлялось никакой возможности к изобличению его»; что касается его книжного магазина и состоящей при нем библиотеки для чтения, то они представляли собою «место сборища нигилистов, нигилисток, неслужащего и ничего неделающего народа»[105]. В июле 1866 г., в эпоху реакции, наступившей после выстрела Каракозова, магазин Яковлева был закрыт, а сам он – арестован.
Князь Александр Сергеевич Голицын, товарищ Яковлева по училищу правоведения, по окончании коего он поступил на службу в сенат, был совладельцем библиотеки, организованной Яковлевым. Голицын был известен как человек передовых взглядов, вращавшийся в радикальных и революционных кружках Петербурга. Он был фиктивным мужем Варвары Александровны Зайцевой, сестры известного критика «Русского слова» Варфоломея Зайцева. В 1863 г. В.А. Зайцева привлекалась в Москве по делу московского отделения тайного общества «Земля и воля» (так называемое дело Андрущенко) и обвинялась в способствовании побегу за границу Кельсиева. При обыске у нее были найдены портреты Герцена и Огарева[106]. Переехав после этого в Петербург, Зайцева продолжала поддерживать революционные связи. С 1865 г. она находилась под наблюдением полиции «за проявление ею учения своего о нигилизме».
