Прежде чем мы дадим ответ на эти вопросы, нам необходимо осветить отношение Писарева к основному тезису нашего народничества – к признанию своеобразия исторических путей России. Отношение это было крайне отрицательным, что логически вытекало из признания общности и обязательности для всего человечества определенных законов прогресса. Во всех шести томах сочинений Писарева нельзя найти ни одного места, где бы он противопоставлял Россию Западу. Ему была совершенно чуждой мысль о каких бы то ни было особых началах, лежащих в основе русской жизни, которые ставили бы ее выше западной; наоборот, он был уверен, что «наша цивилизация ничем не лучше и ничем не хуже остальных»[60]. Он не искал спасения в общинном строе русской жизни, а ожидал его от перестройки этой жизни на западно-европейский лад. Писарев – сторонник развития промышленности и образования городских центров. Хотя и те страны, в которых промышленность доведена до высокой степени совершенства, «несут, конечно, свою долю страданий, произведенных элементом присвоения», однако, положение этих стран может быть названо счастливым по сравнению с теми, в которых «свирепствует исключительное земледелие»[61].
Развитие промышленности необходимо для процветания самого земледелия. «Чисто земледельческая страна, с успехом занимающаяся земледелием, есть чистейший миф», ибо земледелие такой страны никогда не сможет выйти из примитивных, отсталых форм[62]. Только в том случае, если развитие агрономических знаний происходит одновременно с «образованием местных центров производства и потребления», – только в этом случае создаются условия, благоприятные для рационализации земледелия.
Развитию промышленности Писарев придает громадное значение. Распространение промыслов вызывает у производителей потребность сближения между собою, отсутствующую в обществе чисто земледельческом. Оно создает почву, благоприятную для распространения знаний, увеличения богатства и нравственного освобождения личности. Занятие одним земледелием препятствует ассоциации человеческих сил. Разрозненности земледельческого населения неизбежно сопутствует неразвитость и даже полное отсутствие общественной жизни: «Идеи такого общества так же однообразны, как его материальные продукты». С развитием промышленности и с образованием в стране центров производства быстро развивается и общественная жизнь. «Эпоха освобождения и возвышения человеческого достоинства совпадает везде с эпохой пробуждения технической изобретательности и предприимчивости. Человек, начинающий чувствовать себя властелином природы, не может оставаться рабом другого человека». «Разнообразие промыслов благодетельно тем, что оно уменьшает зависимость простого работника от хозяина или мастера и увеличивает в первом чувство собственного достоинства, принуждая в то же время второго уважать человеческую личность своего подчиненного». В промышленных странах народные массы начинают принимать самое деятельное участие в политической жизни. «Труд постоянно стремится выбиться из-под контроля и господства капитала». Ассоциация труда – вернейшее, в глазах Писарева, средство для его освобождения из-под власти капитала
