— Что? — удивилась я.
Легальными были оба дела дракона. Да и в чем смысл?
— Какая разница, откуда деньги, если ими можно заткнуть рты? У тебя же все официально. Ты налоги платишь короне! Никого не принуждаешь, а напротив, помогаешь избавиться от страха и не скатиться в пьянство. Пусть столь неординарным образом, но твои женщины сами принимают решение остаться.
— О! На это мне устроили пять показательных истерик. Все от бабки до десятилетней сестры. Как редкого карликового пони купить, так Эмиль замечательный братик, а тут я грязный и деньги у меня вонючие. И семью я опозорил, сестер обесчестил! Полный комплект оскорблений и два вечера ненависти в моей семейке. Вот чем обернулась моя попытка объяснить смысл моего бизнеса и почему именно так я работаю, а не прохожу мимо, отводя глаза!
Дракон распалялся, сверкая желтыми глазами, пока высказывал мне все, что у него накипело.
— Тебе успокоительное дать? С ним ты будешь игнорировать их, что тех мух, пытающихся пробить оконное стекло, — я сняла плащ и предала его Корину, забрав у него свой чемоданчик.
— Уже нет смысла. От меня семья отказалась, я теперь просто Эмиль желтый. Без имени рода. Вот насколько я оказался важен для родных.
— Ты им так дорожил? Или есть проблемы с принятием нового родового имени? Может, стоит приглядеться к обнищавшим родам драконов? Не думаю, что все такие принципиальные, как твои. Для многих, кто познал голод и нужду, не важно, откуда законно заработанные деньги.
Подобные случаи я встречала в сплетнях на королевских балах. Одни выкидывали ненужных, не оправдавших надежды семьи детей, а другие, бездетные или нуждающиеся, наоборот, принимал в род таких. Не просто так, а за деньги или после клятвы продолжить род достойно. Как по мне, так семья просчиталась. У их сына были не просто доходы, а баснословные деньги. Бывший король, давший добро на его странную деятельность, приказал брать минимальный налог за непростой труд по поиску и выкупу женщин. Он же позволял выкупать злачные места конкурентов, когда те разорялись. Жить в доме, где ранее был бордель, никто бы не пожелал, а клиенты приходили по старой памяти очень и очень долго. А так, менялась вывеска, условия труда и персонал, но не конечная суть.
— Тут ты права — меня бы приняли многие семьи, но они не отреклись от меня. Я не вычеркнут с родового древа, будь оно не ладно!
Я нахмурилась, не понимая, в чем разница. У него нет имени, значит, он свободен. Отречение в моем понимании идет в комплекте с отказом семьи.
