4
Но я даже ни разу не был в Молдавии, у гагаузов. Мама моя умерла, когда я был ещё маленьким. Помню, что у мамы было круглое, молодое, красивое лицо. И что она красила губы ярко-красной помадой. Больше ничего про маму не помню.
Отец через три года привёл в дом мачеху. Она была старше отца. И не то чтобы зла ко мне, а, скорее, безразлична. У мачехи были свои дети от предыдущего брака. Так у меня появились сводные брат и сестра. Нет, мы не подружились.
Русский сочинитель Лев Гумилёв ошибался, называя Владимира Крестителя сводным братом Ярополка. Владимир был сыном Святослава от наложницы Малуши, а Ярополк – от жены или от одной из жён Святослава. Значит, Ярополк и Владимир были не полнородными, но единокровными братьями. А Джучи, старший сын Чингисхана, рождённый от любимой жены Чингисхана красавицы Бортэ, но после её пленения меркитами, приходился другим сыновьям Чингисхана от Бортэ, скорее всего, единоутробным братом. То же и младший сын Бортэ Тулуй. А сводными братьями были Джучи с Тулуем остальным сыновьям Чингисхана, рождённым не от Бортэ. Они сгинули в пучине истории. Говорят, что чингизиды, потомки Чингисхана, правят миром. Но это не так. Правят миром потомки Бортэ, жены Чингисхана, рождённые Бортэ от разных мужчин.
Сводными были и мы, я и дети моей мачехи. У нас ни отца не было общего, ни матери. Нас просто свели в одну семью. И они-то были чистые, чистопородные. Настоящие черкес и черкешенка. Они первые стали называть меня бастардом. Потом уже, когда я стал взрослым и прославился, меня назвали бастардом, незаконнорожденным ублюдком, генетическим мусором и отребьем миллионы чистокровных шпицев во всём мире, но надо отдать должное моим сводным брату и сестре – они были первыми.
5
Мой отец служил при местном педагогическом институте в должности преподавателя истории. Он был историком и по профессии, и по призванию. Он был серьёзным учёным. Поэтому так и не смог стать богатым или знаменитым. Когда пришло время всемирной собачьей выставки, у каждого народца появился запрос на великое прошлое. И началась битва историков. Поднимая прах, пыль и кости мертвецов, историки бросали давно погибшие армии своих предков в яростные схватки за первенство и величие. Сражались за право быть наследниками аланов и тут же скифов. Сражались за развалины каждого храма, за каждую могильную плиту с надписями, за каждую малопонятную строчку в путевых или фантастических заметках древних римлян, арабов, персов и даже армян. И, что кажется странным и удивительным, сражались за право считаться пострадавшими от геноцида, устроенного, конечно, Россией. Через десять или двадцать лет были подписаны первые мирные соглашения. Наследие аланов уступили осетинам (не без оговорок), а геноцид записали себе в актив (около 75 %, контрольный пакет АО «Геноцид») черкесы.
