Я рванула к Владыке. Обняла его и сама поцеловала в губы. Это мне приносит радость, а это есть первое, что побеждает печаль. Я целовала жесткие губы, чувствуя, как меня сжимают в объятьях и яростно отвечают на поцелуй. Это мое счастье и радость, кто бы что ни говорил. Его руки скользнули по телу, больно сжимая бедра, но мне так хотелось. Позади раздался хлопок. Уныния больше нет.
Я жадно отвечала на поцелуй, ловя его дыхания и утопая в собственных чувствах. А когда мы оторвались, я лишь могла прошептать:
— Я больше не смогу никогда никого…
Владыка тяжело задышал и прижал меня к стене, его возбуждение упиралось мне в бедро. Уголки его губ вздернулись в легкой улыбке.
— Продолжай, мой ангел, — хриплым голосом прошептал он.
— Поцеловать другого мужчину не смогу. Даже несмотря на то, что мы враги, — тут же поставила палец к его рту, понимая, что он сейчас скажет. Но Владыка лишь коснулся кончиком языка. — Не смогу с другим. И то, что я сердце города, которому вообще ничего нельзя…И… в общем, как-то так. Вы меня поняли?
Что за бред я только что сказала? И сама понять не могла. Но только вот сейчас поняла, как сильно я хочу только его. Ангелы верные, что тут поделать. Но я могла и вовсе тянуться к той душе сердца города, что находится в нем.
И вновь моих губ коснулись его. Язык скользнул внутрь, но теперь медленно и осторожно. Но руками Владыка чуть не срывал одежду. Слышался треск, и тут же хватка слабла. Я уже и сама терлась о него, желая большего, готовая зайти далеко. В такие моменты мозг отключается, остаются лишь чистые эмоции и чувства, стираются все «нет» и против. Остается лишь голый инстинкт быть желанной и желать. Крылья вырвались из спины, заслоняя нас.
— Мой ангел, — Владыка взял мою руку и опустил на свое возбуждение. — Хочешь быть верной мне? И я того же хочу, но это всего лишь иллюзия. Предать можно в любой момент. — Мои глаза широко раскрылись. — Даже ты, мой ангел, сделаешь это в любой момент. Даже не понимая этого, — грустно заметил он.
— Я не…
— Тише. Не надо давать пустых обещаний. Лучше удовлетвори меня.
И вновь умопомрачительный поцелуй.
Толкнулся в руку. Наверное, не совсем то, что хочется услышать в такой момент. Но, скорей всего, все мужчины такие — пока возбуждены, все мысли о том, как бы снять напряжение.
Владыка поставил мои пальцы в кольцо и запустил к себе в штаны. Провел моей рукой по всей длине напряженного органа. Медленно провел один раз, второй, а затем ускорился, не позволяя мне самой все делать. Поцеловал меня вновь, не останавливая наши руки. Наши тела были так близко, будто мы хотели соединиться каждой клеточкой. Нас будто окружала тьма, волнами сходившая от Владыки. Казалось, все кругом становится светлей. А в его глазах вся чернота будто рассеивалась, и проявлялись нормальные глаза с белками и черной радужкой. Не будь тени, можно было бы увидеть цвет. Неужели это душа того ангела так сильно отзывалась во Владыке?
