Сколько я просидела в яме, не знала, наверное, очень долго. Когда выбралась наружу, ни одного живого человека, лишь трупы и дымящиеся шатры. Все было разрушено, и все были убиты, в том числе и старушка.
Увидев страшную картину, я крепче сжала в руке нож и оглядевшись, помчалась в лес. Тогда мне казалось, что это самое безопасное место.
Я бежала до тех пор, пока силы меня не покинули, и я не упала, запнувшись о корягу. С тех пор я жила в лесу, избегая людей. Я не могла с точностью вспомнить, сколько мне было в ту пору лет, но по моим подсчетам не больше пяти.
Я опустила руки и открыла глаза. Ястреб находился возле меня на коленях. Он был бледен и испуган, а руки тряслись.
— С тобой… все… в порядке? — заикаясь, спросил он, не сводя с меня перепуганного взгляда.
— А что, я выгляжу ужасно?
— Нет, просто ты так сильно кричала и мотала головой, что я подумал, ты хочешь оторвать себе голову. Что случилось?
Ястреб отполз от меня и сел на траву, но взгляда по-прежнему не отводил.
— Ничего такого, что могло мне навредить, — поспешила я успокоить его. — Просто вспомнила детство и то, как попала в лес. Теперь знаю свое имя. Я — Ореолла.
— А родителей ты тоже вспомнила?
— Нет, только старушку. Не знаю, кем доводилась мне она, но точно не матерью. Теперь я знаю свой путь. Мне нужно разыскать родителей.
— Но как ты узнаешь, кто твои родители? Потом, их может, уже нет в живых.
— Мои родители живы, и я найду их. Ты прав. Мой внутренний голос не может меня обманывать. Это был знак, и мы пойдем на зов голоса, который приведет нас к какой-нибудь подсказке.
Встала и затушила костер. Нельзя было терять время. Я знала, что нужно идти пешком.
Я подошла к лошадям. Отвязала от седел походные мешки и освободила лошадей от сбруи.
— Теперь вы свободны. Идите туда, где безопасно для вашей жизни, — хлопнула я ладошкой по крупу жеребца, отчего он заржал и помчался прочь, уводя за собой пегую кобылку.
— Ты хочешь идти пешком? — удивился моим действиям Ястреб.
— Да, куда лежит наш путь, на лошадях не пройти. Эгоистично и безжалостно было бы отпускать лошадей в лесной глуши и обрекать их на смерть от ненасытных хищников.
Ястреб ничего на это не сказал. Он взял с земли походный мешок и закинул его на плечо.
— Что ж, я готов к путешествию, — проговорил он и преданно посмотрел на меня.
Мы свернули в сторону леса и пошли, не выбирая дороги. На пути встречался бурелом, глубокие овраги преграждали путь, но мы не отступали. Ближе к вечеру, вышли на болото. Окинув бескрайние булькающие топи, мы решили не рисковать, а заночевать на твердой почве.
