Онория медленно кивнула, и чудовищная тяжесть задачи, которую она взвалила на себя, наконец, стала ей ясна. Она ничего не понимает в болезнях и совершено точно не представляет, как ухаживать за горячечным больным.
Разве не за этим она приехала сюда? Чтобы ухаживать за ним? Она так испугалась, прочитав письмо миссис Уэзерби, что не думала ни о чём, кроме того, как увидеть его. Дальше этого её планы не шли.
Что за идиотка! Что она собиралась делать, увидев его? Развернуться и поехать домой?
Она хотела позаботиться о Маркусе. Теперь она здесь, и не сделать этого просто немыслимо. Но её пугала такая перспектива. Что, если она допустит ошибку? Что, если ему станет хуже от её забот?
Но что ещё ей оставалось делать? Она нужна Маркусу. У него нет семьи или родственников, и Онория была ошеломлена и немного пристыжена тем фактом, что до сих пор не сознавала этого.
– Я посижу с ним, – сказала она миссис Уэзерби.
– О, мисс, вы не можете. Это ….
– С ним должен кто-то остаться, – твёрдо вымолвила Онория. – Он не может оставаться один.
Она взяла экономку за руку и отвела в дальний конец комнаты. Рядом с Маркусом вести разговор было невозможно. Он снова лёг, но продолжал метаться с такой силой, что Онория вздрагивала при каждом взгляде на него.
– Я побуду с ним, – произнесла миссис Уэзерби несколько принуждённо.
– Подозреваю, что вы уже провели много часов у его постели, – проговорила Онория. – Сейчас моя очередь. Вам нужно отдохнуть.
Миссис Уэзерби с благодарностью кивнула и по дороге к двери сказала:
– Никто не скажет ни слова. О том, что вы сидели возле его постели. Обещаю, что ни одна живая душа в Фенсмуре не проронит ни слова, ни вздоха.
Онория постаралась улыбнуться:
– Здесь моя мать. Возможно, не прямо в этой комнате, но она в Фенсмуре. Этого должно быть достаточно, чтобы заставить замолчать сплетников.
Кивнув в последний раз, миссис Уэзерби выскользнула из комнаты, Онория слышала, как затихают её шаги.
– О, Маркус, – тихо проговорила она. – Что с тобой произошло?
Девушка протянула руку к больному, но тут же передумала. Лучше не надо. Это нарушение приличий и, кроме того, она не хотела больше его беспокоить.
Маркус высвободил руку из-под простыней, и стал ворочаться, пока не улёгся на бок, его свободная рука легла поверх покрывала. Онория и не подозревала, что он настолько мускулистый. Разумеется, она знала, как он силён. Это же очевидно. Он…. Онория остановилась, задумавшись. На самом деле не особенно очевидный факт. Она не помнит, когда видела, чтобы Маркус что-либо поднимал. Но он кажется сильным. Такой у него вид. Мужественный. Не все мужчины так выглядят. На самом деле, большинство из них выглядят совсем иначе, по крайней мере, судя по знакомым Онории.
