— Не женат. Но по надобности спутницу найду.
Усмехнулся…
— Ну, найди. Олеся вон с тебя глаз не сводит…
— Какая Олеся? — Корней глянул на Ярослава, а тот почему-то на дверь кивнул.
— Ассистент моя. Неужели даже представиться смелости не хватило?
Корней перевел голову из стороны в сторону, тоже глядя на дверь. Ну вот… Получается, действительно втюрилась в него. Не показалось. Вот же дурочка маленькая…
— А вы-то откуда в курсе?
— У меня три дочери, Корней. Три. Одной из них десять. Еще совсем немного и… Мне нужно на ком-то тренировать внимательность.
Самарский ответил вроде бы шуткой, но Корней услышал в тоне вполне серьезные нотки. Хмыкнул, встал все же…
— Ну, тренируйте, Ярослав Анатольевич. Только не на мне, пожалуйста. Я на работе интрижек не завожу. Да и ребенок она совсем… Честно…
Ярослав не возражал, кивнул, тоже встал, отвечая на рукопожатие.
Ребенок. Пусть очень ответственный и старательный — но ребенок. Всего-то в два раза старше его Лизы. А время ведь промчит, как комета… Даже думать страшно.
— Разберись с тем домом побыстрей. Считай, это моя личная просьба для успокоения…
Последняя фраза застала Корнея уже у двери. Он застыл на мгновение, обернулся, кивнул, вышел.
Мог бы улыбнуться, как оказалось, Олесе… Но решил не делать этого. Сегодня будет обидно, завтра пострадает, послезавтра в подушку поплачет немного… И пройдет. Во всяком случае, он надеялся.
Поэтому прошел мимо, делая вид, что ее стойки тут и вовсе нет, а еще испытывая очередной укол раздражения из-за того, что… Что теперь вопрос хижины — это «личная просьба» Самарского.
Прим:
ССК
— строительная компания, созданная и возглавляемая Ярославом Самарским — главным героем истории "Вдох-выдох".
ГАСИ
— Государственная архитектурно-строительная инспекция.
Предписание
— документ, который составляется сотрудником ГАСИ при проведении проверок в случае, если на объекте или в документации обнаружено нарушение строительно-архитектурных норм, которое может быть устранено.
— Алло, Захар… У тебя что-то срочное? Мне не очень удобно говорить сейчас…
Аня еще шла по улице, но с каждым новым пройденным метром была все ближе к тому, чтобы перейти на бег. И так опаздывала, а тут еще этот звонок…
Не знала, почему он отозвался в душе раздражением — совершенно недостойным чувством, как казалось Ане, — но факт оставался фактом. Отозвался. И будь она чуть менее совестливой… А может трусливой… Сделала бы вид, что не слышит, как телефон вибрирует в кармане. Но не смогла.
