— А что же будет, м? — хмыкнула Дона Роза, подоспевшая к компании.
— Ты прекрасно знаешь, что, — Платз похлопал себя по внутреннему карману пиджака. Раздался глухой звук. — Будет вот это.
— И что же ты все еще стоишь?
— Штульц, не надоедай этим вопросом, а?
Платз поправил бабочку, а потом пошарил голубыми глазами по комнате, и нашел мэра, говорящего с Эдриком.
— А они спелись, да?
— Определенно. Встретились два алкоголика… — рассмеялась Дона Роза.
— Хорошо, что Эдрик его разболтал.
— Платз? — стоял на своем Штульц.
— Что? — тяжело вздохнул «как бы мэр».
— А когда время придет?
— Скоро, — это слово повисло в воздухе, как стая комаров, — очень скоро.
Платз вцепился глазами в фигуру Бурббона. В голове закрутились валики, мысли посыпались в одну большую воронку, а на выходе получилась лишь одна.
От этой мысли круглые черные очочки «как бы мэра» сверкнули.
Хотя почему «как бы мэра»?
Без нескольких мгновений просто мэра.
Ля’Сахр, увидев, что Бурббон находится в зоне недосягаемости, оставил свой карамельный подарок на одном из столов. В гости с пустыми руками ходить неудобно, но если хозяин дома не обращает внимания на подарок, будет совсем не обидно, если этот презент заберет себе кто-то другой.
Карамельный Магнат наблюдал за действиями всех гостей, и практически каждый человек застывал у него в голове, пока Ля’Сахр сканировал его поведение, а потом все вновь возвращалось на круги своя.
И вот что Магнат отметил:
Помимо, само собой, Платза и компании, к представлению готовились и другие. Денвер замер где-то около окна, как хищник, спрятавшийся за густыми зарослями, и периодически нервно погрызывал карандаш.
Хая, Бурт, и Фуст продолжали обсуждать что-то в сторонке, но по их лицам была видна готовность занять свои зрительские места.
Остановился взор Ля’Сахра и на Беладонне Цевт, которая уж очень нервно потирала руки и покашивалась то в сторону мэра, то в сторону «как бы мэра».
Магнат расположился поудобнее в своем воображаемом кресле. Не менее воображаемый занавес уже начинал открываться, а главные действующие лица стояли на своих местах.
Но, к сожалению, зная сюжет, смотреть спектакль уже не так интересно.
А вот Инфион не обращал никакого внимания на детали, потому что для него сейчас красной лампой с надписью «ОПАСНО» горела госпожа Фить’иль.
— Что случилось? — сказал он с такой же аккуратностью, с которой обезвреживают бомбы.
— Это все чертово платье! Это из-за него он не стал говорить со мной, да?!
