Когда я спустила парня на пол, он тут же оказался рядом, всё ещё смеясь. Забывшись, он снова беспардонно вторгся в мою личную зону, и шаткое спокойствие, обретённое мной с таким трудом, растаяло от тепла его разгорячённого тела.
— Ты обязательно должна попробовать! Это круто! — воскликнул он, озаряя меня сиянием глаз, а я готова была съежиться от плещущегося в них восторга.
Мне показалось, или он чуть не взял меня за плечи? В принципе, не помешало бы, если только встряхнуть хорошенько со словами: «А ну-ка немедленно выкини меня из своей дурной головы!» Ох, уж эта его улыбка убийственного оптимизма, видя которую невозможно оставаться равнодушной! Единственным способом избавиться от перекидывающейся на меня тотальной радости, было согласие. Хоть и давала я его скрепя сердце. Как Родион хитро подловил меня со своими эмоциями.
Мы поменяли сцепку тросов, и я получила трассу в полное пользование. Пока парень не видел, я отчаянно хмурилась, унимая дрожь в онемевших пальцах.
Это испытание. Которое я сама себе устроила. Назад дороги нет, я не отступлю.
Карабкаться по стене я начала практически неосознанно, признаваясь, как страшно довериться Родиону. И дело вовсе не в страховке и возможном болезненном приземлении, если он не справится, а в чем-то более сакральном, как если довериться ему сейчас, означало ограничить свою свободу, привязать себя к нему. Если мыслить глубоко и философски — открыться, принять его даже не как друга, а как более близкого человека.
Стоп, Майя. Твои мысли — буря в стакане воды. Расслабься и лезь. Говорят же, надо быть проще. Похоже, сейчас это моё спасение — отнестись к ситуации легкомысленно.
Понадобились все силы, чтобы проползти по брюху наклонной стены, но, несмотря на усердие, я не добралась не то что до середины, даже до того места, откуда отцепился Родион. Не шибко высоко, да. Я висела на напряжённых согнутых руках, едва держалась носками скальных туфель, но не спешила отпускать зацепки. Я повернула голову, и Родион отошёл в сторону, предоставляя мне место для полёта и раскачки. Позади не было никого, кого я могла бы зашибить, и парень подтвердил, что готов к моим эквилибристическим трюкам.
Но я трусила. Наверное, я так и не решилась бы, но заныли руки. Натруженные мышцы казались туго натянутыми канатами, которые вот-вот лопнут.
Я расслабилась и оттолкнулась от стены. Ветер засвистел в ушах, а из горла вырвался восторженный вопль. Родион не соврал про крутые воздушные качели!
