К примеру, наш собственный барабанщик понятия не имел, что такое ноты, да и Влад — недоучка, однако легко настроит инструмент на слух и на раз-два подберёт мелодию. Иметь гармонический слух — отлично. Не хочу приуменьшать значимость нотной грамоты, но не всегда плохо её не знать. И наоборот — уметь их читать не показатель, что человек — бог и ас музыкального мира. Ноты — всего лишь один из инструментов письменной передачи звуков. Майя в своём репертуаре — отвлеклась на рассуждения о музыке.
Я заставила себя прекратить и повернулась к играющим. Песня заканчивалась: Саша замолчал, парни доигрывали. В последние секунды я любовалась склонённой головой Родиона, его тёмными волосами и сосредоточенным лицом. Красив настолько, что казался нереальным. Как можно быть таким уникальным?
Я вздохнула. Мой вздох задрожал в тишине затухающей вибрации отзвучавших нот.
Секундная пауза, а после — гром аплодисментов и одобрительных возгласов. Я хлопала неистово. Исполнителям понравилась наша реакция. Настолько, что они сыграли ещё пару песен.
Но откровенно говоря, их музыка хорошо воспринималась только поначалу — мы быстро впали в дрёму. Музыканты тоже. Пропускали ноты, сбивались с ритма, откровенно косячили. Вскоре и сами поняли и прекратили мучить наши уши.
— Надо промочить горло, не могу так петь, — Саша поднялся со стула и подхватил пустой стакан. — А это, между прочим, опасно. Давайте на сегодня закруглимся?
— Поддерживаю, — Марс тоже поднялся. — Концерт окончен, господа!
— Сыграли отлично! Очень понравилось! — воскликнул Владислав.
— Супер! — кивнула и я, поймав взгляд Саши.
Довольный похвалой он широко улыбнулся. Нельзя сказать, что парень обладал такой же заразительной улыбкой, как Родион, но удержаться и не улыбнуться в ответ при такой открытости оказалось невозможным. Я подшёрстком чувствовала, что Родион смотрел на меня. Плевать, пусть видит, как мило и поощрительно я улыбаюсь его другу.
Но перебарщивать тоже нельзя — не нужно давать лишних намёков Александру, не стоит переходить грань. Но тут всё норм, меру я знала.
«Конечно, — тут же съехидничал внутренний голос, — много ты знала, когда тощий парнишка в фотостудии глянул на тебя серыми глазюками, и ты растаяла как масло на блине». Ладно, мысли прочь. Отвела взгляд от Саши и уткнулась в полупустой бокал. Жидкость плещется, одуреть, как интересно! Однако я все ещё чувствовала взгляд Родиона, приклеился он ко мне что ли? И ощущался остро, жгуче.
