Приложение составлено совместно с Р. Б. Рыбаковым — известным историком, религиоведом и специалистом по индийской культуре. Пожалуй, можно сказать, что оно возникло из наших бесед об индуизме, как некий цельный и прекрасный образ этой великой Мудрости, сложенный из вдохновенных строк, оставленных нам святыми и философами, певцами и поэтами Индии в разные периоды ее истории. Насколько удачно нам удалось воплотить этот образ в публикуемых текстах — об этом судить читателю. Р. Б. Рыбаков написал также послесловие, в котором обрисовал облик индуизма, каким он видится ученому, знающему и любящему Индию. Индуизм предстает здесь в своих различных аспектах, в ярких красках и в неразрывной связи с жизнью современной Индии, полной противоречий, но неизменно привлекающей нас своей невыразимой тайной, пришедшей из глубин этой древней культуры. Это послесловие прекрасно дополняет книгу Д. С. Шармы, давая возможность читателю составить себе более объемное представление об индуизме, и одновременно напоминая ему о великом значении Индии для России на ее трудном пути в будущее.
При подготовке рукописи к изданию мне очень помогла моя мама — Маргарита Николаевна Егорова — индолог, историк и культуролог, посвятившая последние 16 лет изучению индийской философии. Я глубоко признательна ей за труд и за те минуты сердечного единения, которые мы пережили вместе в процессе этой работы.
Хочется думать, что настоящее издание может быть воспринято читателем не только как популярное изложение истин одной из восточных религий, но также как живое слово о реальных законах действительности, которое необходимо всегда.
Москва, ноябрь 2004
Е. М. Егорова
Из предисловия автора к первому изданию
Три года назад, начиная работу над этой книгой вопросов и ответов для блага моих детей, я и не представлял себе, что когда-нибудь буду писать предисловие к ней в том настроении, в котором нахожусь сейчас. Ибо свет моего сердца и моего дома, дорогое существо, о чьем удивительно рано созревшем уме я не отваживался говорить даже с моими друзьями, теперь покинуло меня. В моей семье возникла пустота, которая никогда уже не будет заполнена. Единственное утешение, которое мне теперь осталось, это то, что я обрел в тот роковой день, когда, после того, как все было кончено — прах к праху, пепел к пеплу, а душа к Душе — я обратил свою боль к Гите и прочел в первом стихе, который бросился мне в глаза:
«Я — Смерть, которая истребляет все, и Я — Источник жизни всех вещей».
