Все эти обетования являются безусловными [даны без каких-либо условий], но излагаются принципы, которые, с одной стороны, обязывают Авраама и выражают характер тех, кто обладает привилегиями от Бога, и, с другой стороны, образуют прочный фундамент его веры. Этими принципами являются обрезание и даровое и суверенное обетование. Обрезание находится в контрасте с законом (см. Иоан. 7,22) и выражает смерть плоти (ср. Рим. 4,10-12), и потом дано обетование семени; но только тогда, когда Авраам, что касается тела, был мертв; и как характер обрезания был бесповоротным, то же самое имело место и в отношении обетования: оно было сделано сыну обетования, ибо плоть не может иметь общение с Богом в свете. Хоть Бог и мог внешне благословить семя по плоти, завет был заключен исключительно с наследником обетования. Смерть плоти (поскольку мы далеки от Бога) и безусловная суверенная благодать бесповоротны. Именно бесплодная женщина должна была стать матерью множества народов. Авраам радуется об обетовании и послушен повелению Бога.
Открыв свое собственное имя, Бог дает имена Авраму, Саре и Исааку, что обозначает непосредственную власть
Здесь имеется и другой элемент, общий в этом плане для всего Писания: Бог дает имя Авраму и Саре также. Это означает право непосредственной власти и вступление в отношения на этом основании. Так было с Адамом, с фараоном, с Навуходоносором. Здесь Бог, открывший свое собственное имя, дает Авраму имя, связанное с Ним самим. С этого момента Он Бог Авраама, давший откровение о месте Авраама и также знак завета в отделении для себя; Авраам — отец многих народов; даже Измаил сохранен и благословлен, но обетованное семя стоит особняком и тоже имеет свое имя (смех): всецело дитя обетования той, кому Бог также дал имя, намекая — хотя и не открывая его — на воскресение (ср. Рим. 4,19-22). Для этого мира Израиль в отношении обетования занимает положение Сарры, нареченной таким образом, но когда она была мертва в отношении плоти.
Бытие — Глава 18
Семя обетования, Наследник мира и непосредственный объект надежды
Глава 18 — это еще одно новое раскрытие путей Бога, здесь в особой мере в связи с семенем, уже в обобщенном смысле, как часть намерения Бога в отношении семени Авраама согласно благодати и обетования, когда плоть не имела никакой надежды, и не согласно плоти, но теперь особым образом открытое как нечто теперешнее для Авраама. Это семя обетования является здесь главным объектом рассмотрения, непосредственным и теперешним объектом надежды. Эта тема: то, что касается права наследника обетования, продолжается до конца главы 21. Но там уже Наследник, я думаю, рассматривается как наследник мира и судья, в то время как личные отношения Авраама с Богом поддерживаются в благодати посредством обетования, когда речь не идет о наследнике; и, как отношения, основываются на вере и прообразно представляют положение христианина. Поэтому когда сам Бог уже известен, — не только Его дары — Авраам поднимается выше, чем в главе 15, и вместо того, чтобы просить даров для себя, он ходатайствует за других. Это является результатом того, что познано дарование наследника. После главы 22 мы увидим, что появляются прообразы еще не открытой церкви, ибо наследник воскрес; и наряду с этим перед нами здесь великие принципы, касающиеся отдельного человека.
