Шалтир приближалась. Она шагала легко и беспечно, совсем не осторожничая, будто на прогулке.
Это не походило на походку воина. Брейн подавил усмешку. Иначе как глупым такое поведение назвать было нельзя. Но подыгрывать ей и сдерживать свою силу он не собирался.
С активированными «Усилением способностей» и «Зоной», он ждал момента, когда Шалтир окажется в радиусе поражения, и он сможет достать её мечом. Она была такой же, как и многие другие глупые монстры, уверенные в своём превосходстве. Разумеется, люди — существа хрупкие. Они уступают другим расам физически и не имеют особых способностей.
«Я покажу всем, кто считает людей существами низшего порядка, как опасно их недооценивать!» — твердил Брейн про себя.
Ведь боевые приёмы и создали именно затем, чтобы люди могли сражаться на равных с существами крупнее и сильнее их.
— Уничтожу. Одним ударом.
Чем самоувереннее были монстры в начале схватки, тем отчаяннее и униженнее они трепыхались, оказавшись поверженными. Если не прикончить девчонку одним ударом, на помощь ей обязательно кинется вампирша. Тогда это будет поединок двое на одного, а создавать себе трудности не желал даже Брейн.
Значит, у него всего один удар. Брейн равнодушно следил за беспечно приближающейся Шалтир и ухмылялся в душе. Она и не понимала, что каждый её шаг — это ступенька на помост гильотины.
Ещё три шага, два.
Один.
И тут…
«Попрощайся с головой!» — мысленно бросил Брейн и целиком вложился в удар. С губ сорвался воинственный вскрик, короткий и острый, как разящий меч.
Катана выскользнула из ножен и, рассекая воздух, устремилась к шее Шалтир. Скорость клинка можно было сравнить разве что со сверкнувшей молнией. Только разглядишь вспышку — а отрезанная голова уже катится по полу. Тысячи повторений дали жизнь приёму, достойному самих богов.
«Ей конец».
Брейн крепко верил в это…
Но его глаза сами собой распахнулись от удивления. Удар рассёк пустоту. Она увернулась от удара, в который он вложился весь, до последней капли. Брейну встретился противник поистине невообразимой силы.
Однако… Он всё-таки задел Шалтир. Тем самым молниеносным ударом — но вот он оказался для Шалтир не страшнее прикосновения бабочки.
В животе резко похолодело. Сквозь зубы Брейна со свистом вырвалось дыхание.
— Быть не может, — прошептал он срывающимся голосом.
Брейн изо всех сил старался сдержать сотрясающую тело дрожь. Он не верил своим глазам. Конец клинка оказался зажат между двумя бледными, как снег, тоненькими пальчиками Шалтир — большим и указательным.
