Но, в итоге, согласился на все ее предложения.
И на то, что еще раз к княгине сходит. И на то, что попробует по крайней мере встретиться с этим просветленным дураком и выяснить, реально ли там просветление, или все же наркота?
И на то, что по своей, сука, воле, поступит к Княгине во временное пользование, потому что по-другому этот бред и не назовешь.
То есть, будет рядом с ней, пока не решатся ее проблемы. А они у нее, из-за ее тупой и непродуманной активности, вполне серьезные нарисовались.
И теперь он, Макс Розгин, будет ее оберегать и защищать, а еще по ее вопросам бегать, пока все не разрулит.
И он, дурак, согласился.
И теперь недоумевал: КАК???
И еще думал о том, что этой женщине, его тете Варе, надо не картины рисовать, а по меньшей мере, страной руководить. Потому что так виртуозно ставить на колени серьезных мужиков во имя благих целей и своих потребностей… Это умение высшей категории. Из-за таких женщин в древности войны начинались. И заканчивались.
И он вот тоже. Попал.
Кроме себя, злился еще и на Княгиню. Откуда вылезла вообще? Ведь, не будь ее…
Ну да ничего. Посмотрим еще, кто кем попользуется в полном объеме…
Макс решил не откладывать в долгий ящик и рванул сразу по нужному адресу.
Княгиня жила с обычной панельке на первом этаже.
Воняющий кошками подъезд, обшарпанная дверь. Приоткрытая. И мужские глумливые голоса. Тихий, словно задушенный вскрик.
Это он вовремя, похоже…
Макс расстегнул куртку, проверил ствол.
И тихонько зашел внутрь.
Я приехала домой уже ближе к вечеру. Вымотанная просто ужасно.
Соступила с каблуков, едва не застонав в голос от невыносимого ощущения. Ступни буквально выворачивало. Все же не привыкла я к такой обуви, не умею носить. Мне бы кеды легкие, или кроссовки. Балетки.
Но сегодняшний визит к господину Розгину был слишком важен, чтоб подойти к нему легкомысленно. Я должна была предстать перед ним солидной женщиной, с деньгами и перспективами…
Плохо получилось. Неудачно.
Розгин сразу же раскусил меня. И выгнал. Отказался помогать.
А ведь я в самом деле готова была отдать ему серьезные деньги! Боже мой, да я бы все отдала, все имущество, только бы брата вернул!
После гибели родителей мы с Кириллом остались одни.
И вот теперь у меня даже его, этой тонкой ниточки, связующей меня с тем беспечным веселым и родным прошлым… Даже этого не было.
Передо мной всплыло пустое блаженное лицо Кирилла, и тут же передернуло от омерзения.
Брат всегда был себе на уме, конечно. Но не до такой степени. Верил в Бога, ходил в церковь. Искал себе женщину, правильную, духовную. Был у него такой пунктик. Чистая женщина, для которой семья и дети – превыше всего. Не знаю, каким образом он его заполучил, этот бзик, но вот было такое.
