Я произнес, причем весьма сухо:
— Обе девушки обычно пили чай с сахаром. Умершая привыкла к сладкому чаю. Она была очень взволнована, и то, что чай оказался сладким, ее не насторожило.
— Я в это не верю.
— А как может быть иначе, профессор? Сахар заменили после того, как миссис Неттлер отлила свой чай в час дня. Думаете, это сделала сама миссис Неттлер?
Он вскинул глаза:
— А какой мотив?
— Ну,— промычал я,— она могла бояться, что девушки отобьют у нее должность
— Ерунда Она уходит на пенсию еще до начала осеннего семестра.
— Кстати, и вы там тоже были, профессор,— сказал я вкрадчиво
Профессор и глазом не моргнул:
— Мотив? — спросил он.
— Вы не настолько стары,— сказал я,— чтобы не заинтересоваться Луэллой Мэри. А вдруг она пригрозила, что сообщит ректору о каких-нибудь ваших словах или действиях?
Профессор горько улыбнулся
— А что я мог бы предпринять, чтобы цианистый калий приняла именно та девушка, которой он предназначался? Почему одна чашка оказалась без сахара? Сахар то я мог подменить, но ведь чай то готовил не я.
Я начал менять свое мнение о профессоре Родии. Он и не подумал возмущаться или притворяться обиженным. Он просто показал логическую несостоятельность моей теории — и все. Мне это понравилось.
— Ну, а сами то вы как представляете себе происшедшее? — спросил я.
— Зеркальное отображение,— ответил он.— Обратное изображение. Я думаю, что оставшаяся в живых девушка рассказала правду шиворот навыворот. Предположим, что заполучила этого парня Луэлла Мэри, а не Сюзен. Предположим, что чай приготовила Сюзен, а у стола выдачи книг оставалась Луэлла Мэри. Тогда та девушка, которая приготовила чай, взяла нужную ей чашку и осталась в живых. В этом случае все будет объяснимым логически, а не фантастическим до смешного.
Это была последняя капля. Родни пришел к тому же выводу, что и я. Волей неволей он начал мне нравиться. У меня какая то слабость к людям, которые соглашаются со мной. Видимо, потому, что я гомо сапиенс.
— Это нужно доказать с достаточной основательностью,— сказал я.— А как? Я пришел сюда, полагая, что раздобыть цианистый калий мог кто то один, а остальные не могли. Теперь оказалось, что все не так. Каждый мог попользоваться этой штукой. Что дальше?
— Узнайте, какая из девушек была у стола выдачи книг, когда готовился чай,— сказал профессор.
Я понял, что Родни читает детективные книги и верит в показания свидетелей. Я в них не верю, но тем не менее я поднялся со стула:
