Его внимание переключилось с журнала на запертую на засов стальную дверь. Засов был жестким, и Луноликий поморщился, когда его ушибленные пальцы попытались сдвинуть его. Ему удалось в последний раз дернуть за металлический стержень, и у него перехватило дыхание, когда острая боль пронзила его поврежденные ребра. Петли заскрипели, когда он распахнул дверь, и горячий воздух оранжереи хлынул ему навстречу. Из котла в углу торчали ржавые трубы, из которых сочился мутный пар. На полу лежал изрезанный матрас. Его желтая пена расцвела, как жир из разрезанной кожи. Распростертая на грязном покрывале, лежала обнаженная женщина. Ее запястья и лодыжки были прикованы к крючкам на стене, и кровь сочилась из ее влагалища на матрас. Темное пятно расползлось по рваным краям, и ее кровь растеклась лужицей по пыльному бетону.
Она смотрела на него влажными, воспаленными глазами.
- Ты его сын?
- Да.
Его собственный голос показался ему странным, глубоким рокотом. Сколько времени прошло с тех пор, как он говорил в последний раз? Месяцы, год? Он понял, что лучше не разговаривать, так как его слова неизменно злили отца.
- Меня зовут Чарлин. А тебя как?
- Луноликий, - oн неловко поерзал, и его взгляд переместился на дырочку Чарлин, из которой текла кровь. - Что не так с твоей пиздой?
Чарлин вздрогнула при этом слове и резко вдохнула.
- Твой отец причинил мне боль. Мне нужно, чтобы ты передал мне ключ, чтобы я могла обратиться к врачу. Он на крышке котла, - eе цепи звякнули, когда она указала. - Тебе придется быть осторожным, потому что сейчас жарко.
Луноликий двинулся к кровоточащей ране между ног женщины.
- Нет, сначала тебе нужно принести ключ, - сказала она.
Луноликий опустился на колени между ее ног. Его член, недолго дремавший, зашевелился. Он нерешительно провел пальцем по ее влажной щели.
- Нет, о нет... - сказала она.
Луноликий понюхал палец. Пахло медной кровью, мочой и чем-то диким и возбуждающим.
- Тебе не нужно этого делать. Ты лучше, чем он, Луноликий.
Чарлин подняла голову и уставилась на испорченное лицо с глазами, цвета заварного крема, над влажным, отвисшим ртом.
Луноликий хотел засунуть свой член в пизду, как на тех фотографиях. Он стянул штаны и обхватил свой возбужденный член.
Чарлин закричала.
Луноликий почувствовал, как пустота позади него заполнилась безмолвной угрозой. Он съежился. Огромная туша его отца заполнила дверной проем. Полосы багровой ярости омрачили его лицо, когда его черные глаза окинули сцену.
