С помощью Марфы она привела себя в порядок, так что никто не усомнился бы, что целый день она была в своих покоях.
Светло-голубое платье подчеркивало её бледность, будто и вправду ей нездоровится.
Волосы волной спадали за спину, и удерживались с помощью двух гребней с рубинами, — тоже подарки Алексея, который он сделал ей по приезду.
Марфа хотела было что-то сказать, но промолчала: кто она, чтобы иметь право советовать или говорить?
Забыв про шаль, Татьяна спустилась в гостиную. Алексей и Галина Николаевна о чём-то тихо говорили в углу.
— Моя дорогая, — поприветствовала её madam Езерская, — вам уже лучше?
Тата кивнула и взглянула на Алексея. Краска на лице и раздувающиеся ноздри не на шутку напугали её. Она никогда ранее не видела его в гневе.
Неуверенно пройдя через комнату, Татьяна присела возле Галины Николаевны.
— А мы как раз обсуждали предстоящий бал по случаю вашего дня рождения и помолвки. Скажите, каким бы вы его хотели видеть? — ласково спросила Галина Николаевна.
Не успела Татьяна открыть рта, как Алексей ответил за неё:
— Уверен, вам бы хотелось, чтобы собралось большое количество людей. А также ваша подруга, если я не ошибаюсь, mademoiselle Игнатьева? Они ведь в городе, не так ли? — спросил, не спуская с неё пристального взгляда.
Татьяна вздрогнула — столь ядовитым был тон Алексея.
Неужели она не ошиблась, и он был у храма? Но тогда для чего все эти намёки? Отчего он просто не спросит её, не узнает из её слов, как она случайно встретилась с Игнатьевым.
Оскорблёная Татьяна всё же сдержала гнев, который рвался наружу. Улыбнувшись, она тихо сказала:
— Вы правы, я совершенно забыла об Ангелине, но наверное ещё не поздно послать приглашение, — прибавила она, не спуская глаз с Алексея.
— Тогда нужно пригласить и её брата, не пристало девице появляться без сопровождения, — заметил Алексей и сжал плотно губы.
Галина Николаевна поняла, что она лишняя, и, торопливо сославшись на неоконченные письма, покинула гостиную.
Оставшись один на один с Алексеем, Татьяна всё время поглядывала на дверь.
— Я вижу, вам не терпится покинуть моё общество, — проговорил Езерский, отметив её дрожь.
Опустившись рядом с ней на диван, он против собственного ожидания залюбовался ею.
Голубое платье очень шло ей, а волнистые волосы спадали за спину, заставляя желать их коснуться.
Алексей прекрасно понимал, что во многом виноват сам. Он пытался оправдать Татьяну, но после увиденного у него не осталось сомнений. Татьяна лгала ему, пытаясь отвлечь его внимание, она изобразила чувства, которые она якобы испытывает к нему.
