— А что такое?
— Премия.
— Премия?! — Луневу показалось, что он ослышался. Постнов пояснил свою мысль:
— Сейчас, в нашей ситуации, нельзя привлекать к себе лишнего внимания. А это запросто может случиться, если автоматически сработает годовая выработка бригады. Декабрь, итоги года... Возьмут да и присудят первое место. У нас ведь как бывает, левая рука не знает, что делает правая. Понаедут — комиссия по соревнованию, управленцы, журналисты, а мы тут угольки разгребаем, — говорил Постнов и опять иронизировал: — Скажите, за счет чего вам удалось добиться таких результатов? — И другим, застенчивым девичьим голоском отвечал: — За счет пожара, происшедшего по нашей вине.
Виктор поразился нелепой на первый взгляд дальновидности Эдика. Они всегда неплохо понимали друг друга в работе, мастер и бригадир, советовались, и не было случая, чтобы их мнения разошлись. Но сейчас мысли Лунева не шли дальше разобранного бурстанка, а Постнов по-шахматному мыслил на несколько ходов вперед.
— Связаться бы с Сергеевым, предупредить. Сейчас нам премия — то же самое, что собственноручное заявление прокурору, — подытожил Эдуард.
— Да, восемь тысяч у нас действительно набурено. Но парней... Их бы поддержать сейчас, а тут — как серпом. Может, подождем?
— Гляди сам. Хай оно идет как идет, да только помни, какое число нынче.
На душе у Лунева снова стало неуютно, запчасти в сборе уже не радовали. Керн еще надо вывозить, а когда? И где взять для этого лишние рабочие руки? О премии этой злосчастной не забыть, а то и в самом деле присудят... премию строгого режима. Декабрьские наряды закрывать, а как их закрывать? Сергеев так и не дал ясного ответа — не то имеющимся керном, но то ставить бригаду в документах на техобслуживание.
— Ладно. Хорошо, что станок раскидали, — сказал Виктор. И не мог понять, чудится ему или на самом деле Постнов как будто прячется за этот свой доклад: доложил и в сторону, я предупредил по инстанции, а ты принимай решение, на то ты и мастер.
Но снова вышла из балка бригада — парни шли неровной свободной цепью, медленно и тяжеловесно, решительно и твердо. Еще не слежавшийся, неутоптанный па новом месте снег разлетался под их ногами белыми дымками. Сидевший около буровой Лунев увидел, что они готовы, если понадобится, хоть тайгу к чертовой матери снести, но буровая будет стоять, будет!
Они взялись за дело, и Виктор заметил, что парни слегка подначивают, подзаводят друг друга, их серьезная работа идет вовсе не угрюмо, а с шуткой, с лихой бравадой, а эвот как мы можем, знай наших! И удивительно бережно, внимательно до ласковости бригада относилась к Сынку — Лешеньке Чибиряеву или недавно переболевшему воспалением легких Саше Мотовилову — гнали их в балок перекурить, отогреться, хотя неделю назад за такой дополнительный перекур могли бы высмеять.
