Главным военным ресурсом князя в борьбе с Киевом, судя по летописному рассказу, являлись именно варяги. Значит, первоначально, он не рассчитывал на содействие «тысячи» и его конфликт с отцом был продиктован личным интересом. Еще Н.И. Костомаров заметил, что «дело восстания Ярослава против отца было совсем не народным новгородским делом» и что «Новгороду не легче было оттого, что Ярослав не платил отцу, а себе оставлял то, что собирал с новгородцев»>190. По всей видимости, сделать ставку на местное население Ярослава заставило только трагическое стечение обстоятельств, хотя нельзя полностью отрицать и того, что его политика была потенциально выгодна городу. При такой трактовке неизбежно возникает вопрос: что могло послужить мотивацией поведения Ярослава? Если учесть, что 2/3 дани, отправляемой в Киев, представлялись традиционной нормой, можно предположить, что мотивы князя имели не столько экономическую, сколько политическую подоплеку, о которой остается только догадываться. Хотя неповиновение сына отцу в политической практике Древней Руси явление экстраординарное, поведение Ярослава заставляет усомниться в непререкаемости авторитета главы княжеского рода. Так как Ярослав и Святополк проявили нелояльность еще при жизни Владимира, по всей видимости, следует согласиться с предположением о том, что «ни старшинство, ни отцовские предначертания – эти краеугольные камни династической идеологии, сформировавшиеся ближе к концу столетия, – не имели решающего значения для сыновей Владимира»>191. Доказательства в пользу этой точки зрения будут приведены ниже.
Если братья осмелились выступить против авторитета отца, разумеется, никто из них не стал бы признавать приоритет другого, так что интронизация на киевском столе Святополка спровоцировала дальнейшее углубление конфликта, перерастанию из экономической в политическую плоскость. Чтобы противостоять Святополку, Ярослав был вынужден прибегнуть к помощи «новгородцев»>192, несмотря на то что несколько ранее (если верить летописцу, буквально накануне) князь организовал убийство новгородских «нарочитых мужей». Как предполагается, примирение с новгородцами стало возможным в результате уступок со стороны Ярослава>193, вследствие чего была достигнута общность стратегических интересов. Так как до этого момента мы не встречаем в источниках признаков заинтересованности местного населения в конфликте с Киевом, можно предположить, что оно воспользовалось сложившейся кризисной ситуацией, чтобы взять инициативу в свои руки. Иными словами, шаткость позиций обоих князей способствовала усилению политической роли городских общин, на которые они опирались.
