— Вот. Пьяный дебош в общественном месте.
— Это неправда, — возразил я.
— Помолчите, — попросил врач, — у вас еще будет возможность оправдаться.
Пришел комендант, высокий, статный подполковник, и посмотрел на меня с укором.
— Как же так получилось?
Я объяснил.
— Выходит, подошел посторонний гражданин и ударил вас кружкой по голове?
— Да, — ответил я и понял, что мой ответ выглядит неубедительным.
Комендант позвонил по телефону и приказал кому-то:
— Расспросите продавщицу. Она должна была все видеть.
Подполковник уехал. Вернулся он часа через два вместе со Скосыревым — дело, похоже, принимало серьезный оборот.
Скосырев строго посмотрел на меня:
— Да-а. Этого я от вас не ожидал...
— Но... — попытался возразить я.
— Никаких но… В сложившейся ситуации я вынужден отстранить вас от выполнения задания, — перебил капитан третьего ранга. — Нельзя допустить, чтобы человек, ведущий себя легкомысленно, занимался розыском материалов о герое. Тем более теперь, когда это напрямую касается государственных интересов.
Поначалу я не совсем понял его последнюю фразу. Причем здесь государственные интересы? Но я тогда не знал, что Скосырев побывал в редакции волногорской газеты и выяснил, что никакого корреспондента в Слободское они не посылали и, следовательно, папка с документами о Петрищеве попала в неизвестные руки. Капитан третьего ранга отправился в Комитет госбезопасности, где его внимательно выслушали и не оставили без внимания его сообщение.
Надев на забинтованную голову фуражку и неуклюже козырнув, я вышел на улицу. В свете матовых фонарей ярко зеленела листва деревьев, мимо неслышно проплывали машины, в бухте басовито гудел буксир. Я посмотрел через дорогу и увидел на тротуаре Галку. Подперев кулачками подбородок, она сидела на чемодане.
— Галка! — обрадовался я. — Ты не уехала?
— Нет, конечно, — покачала головой она. — Разве ж я могла?
Мне стало жарко. Я расстегнул воротник и бросился целовать ее, попутно признавшись:
— Представляешь, Скосырев отстранил меня от поисков.
— Вот видишь... — упрекнула она меня.
Я промолчал. Что я мог ей ответить?
Через два дня мне дали отпуск. Не сказать, чтоб я слишком обрадовался: на душе у меня было неспокойно, но Галка подбодрила меня, и вот теперь у себя дома я упаковывал рюкзак. Галка сидела рядом, наблюдая за тем, как я суечусь, и время от времени бросала язвительные замечания.
Наконец мы собрались в путешествие, только теперь уже не на «Волге». Сначала мы планировали плыть на «Ракете», а потом отправиться пешком через горный хребет к высокогорному озеру. Я начертил на карте маршрут, и мы долго спорили, обсуждая его.
