Она сидела, прижимая подушку к груди, глядя в тарелку.
— Ешь! — прикрикнул Николай, стукнув ладонью по столу. Майер вздрогнула и уставилась на него, — эй, лейтенант Майер, у тебя через час прыжок. Ешь, раскачивайся и дуй в лётную.
Как это ни было удивительно, она послушалась. Взяла ложку и начала медленно, по чуть-чуть отправлять в рот поджаристые кусочки. Сам Соколов управился быстро, минуты за две. Он и не подозревал, насколько голоден. За это время Майер наковыряла из тарелки не больше четверти. Николай встал, взял тарелку и подхватил со стола бренди.
— И вот что, лейтенант, — развернулся Николай, уже направляясь было к выходу, поднял вскрытую бутылку бренди и продолжил, — не вздумай никогда больше без меня пить. Как приспичит — зови.
Когда за Соколовым закрылась дверь, лейтенант Майер несколько секунд смотрела ему вслед. Потом опустила взгляд в тарелку. Тушёные овощи с мясом, поджаренные до хрустящей корочки, почти остыли. А в голове у неё пульсировала одна единственная мысль. Что с ней такое? Что с ней, вот сейчас, такое? Почему она такая потерянная? Всего полчаса назад у неё была истерика. Отдалась спьяну, практически первому встречному. И трахалась с ним, как последняя оторва. Сколько? Похоже, весь вчерашний день? А он, он так себя ведёт… Мог спокойно поиметь её, ещё и ещё, как куклу. Просто подождать, пока она выдует ещё пару склянок. Или нажать на неё, пользуясь моментом, она бы сломалась. Чёрт! А он взял и выбил из неё всю истерику. И бутылку отобрал. Почему она не знает, как ей теперь быть? Почему не понимает, как себя вести с ним?
Не найдя что ответить самой себе, она спохватилась и принялась за еду. Действительно, нужно привести себя в порядок. Скоро прыжок. Чёртов Соколов! Не сделал ничего из того, чего она так боялась. А то, что он сделал, напугало её ещё больше. Она никак не ожидала от него такого. Вообще ничего этого не ожидала. Что-то пропустила в его досье? Хотя, если честно, не очень то внимательно она читала.
Бросив ложку и отпустив подушку, Майер вскочила со стула. Какого хрена она столько думает об этом Соколове?! Подумаешь, потрахалась с ним. Напилась просто, бывает. Посмотрела в тарелку, на дне осталось ещё много овощей. Снова медленно опустилась на стул, схватившись за голову. А вот ни черта подобного. Не ври себе, Майер. Пять лет у тебя ничего ни с кем не было, сучка. Напивалась и посильнее. Мужчины вокруг тебя хороводы водили, а ты только кривлялась, да слюни пускала втихаря. Майер покачала головой и зажмурилась. Дура. Потому и набросилась на него, потому и вела себя как шлюха. И потому же она так паршиво чувствует себя сейчас. Только вот чего она не могла понять, почему сорвалась только сейчас и почему на него, на этого штрафника, которого разжаловали ниже некуда?
