Николай подхватил её с пола и перенёс на кровать. Майер не сопротивлялась. Только дрожала и плакала. Он наклонился над ней и взял ладонями её голову, заставляя посмотреть на себя.
— Посмотри на меня, лейтенант! — громко и чётко сказал Николай, — вчера ничего не было. Конечно ты была слишком красива и слишком настойчива. Но этого ничего не было! Мы мирно пили чёртов бренди, ели конфеты и мило беседовали. Ты меня поняла?
Она просто смотрела на него, молча. Но плакать перестала. Соколов встал с кровати, взял бутылку, нашёл пробку и закрыл. После чего принялся заново обыскивать каюту, время от времени поглядывая на лейтенанта. Та лежала неподвижно, вцепившись в простынь вытянутыми вдоль тела руками. Её глаза пристально следили за движениями Соколова. А Николай снова находил одну бутылку за другой. Четыре штуки плюсом к той, что отнял у самой Майер.
— Это всё? Или ещё где-то спрятала? — строго спросил Соколов, глядя лейтенанту прямо в глаза. Она молчала и смотрела на него. Николай забрал четыре бутылки, по две в руке, а пятую оставил на круглом столе. Пройдя на кухню, поставил выпивку в шкафчик. Подумал о том, что лейтенант сейчас делает в каюте, наедине с бутылкой, которую он нарочно оставил. Быстро вернулся и заглянул внутрь. Майер лежала поперёк кровати, обнимая подушку и смотрела на стоящий на столе бренди. Не сорвалась, уже хорошо. Николай отправился на кухню, ни он, ни лейтенант со вчерашнего утра ничего не ели. Конфеты, которыми закусывали, не в счёт. В холодильнике нашлось только довольно неуклюже приготовленное овощное рагу. Замечательно. Она ещё и готовить не умеет. Покопавшись в морозилке, Соколов выудил оттуда вакуумный пакет полуфабриката. Надпись сообщала, что это тушёное мясо с овощами. Николай поджарил его на свой вкус, положил в две уставных тарелки и, прихватив ложки, вернулся к Майер.
Лейтенант лежала всё в той же позе, ещё крепче обняв подушку. Бутылка на столе осталась нетронутой. Соколов поставил тарелки на стол, придвинул два стула и снова повернулся к Майер.
— Подъём, лейтенант. Завтрак, — сказал Николай. Она не пошевелилась, как-то затравленно глядя на него. Было ясно, что слова до неё не долетают. Соколов решил повлиять на лейтенанта действием. Подошёл, взял её за ворот комбинезона и рывком поставил на ноги. Майер всхлипнула, едва держась на ногах и продолжая обнимать подушку. Николай отволок её к столу и посадил перед тарелкой.
— Я не весть какой повар, — проговорил он, садясь напротив, — но твоя стряпня ещё хуже.
